— Ты хочешь получить свободу? — повторил я свой вопрос.
— Нет! — выкрикнула девушка. — Я не хочу быть свободной! Но Вы должны освободить меня! Вы же не гореанин! Вы с Земли! С Земли! У Вас нет иного выбора, кроме как освободить меня!
— Что-то я тебя не понимаю, — признался я.
Она что, не знала, что её ноги стоят на земле Гора, и что на её горле ошейник?
— Вы должны забрать меня у меня самой! — всхлипнула девушка. — Вы должны отнять меня у меня!
— Не понимаю, что Ты имеешь в виду, — сказал я.
— Но Вы же с Земли! С Земли! — воскликнула она. — У Вас нет выбора, кроме как освободить меня! Вы должны освободить меня!
— Ты, правда, так думаешь? — удивился я.
— Конечно, — заплакала рабыня.
— Конечно? — переспросил я.
— Конечно, — повторила она, глотая слёзы.
— Ну-ка снимай свою одежду, — приказал я, — теперь скрести запястья перед собой и иди ко мне.
— Что? — не поверила она своим ушам.
— Живо, — прикрикнул на неё я.
Через мгновение верёвка стянула её запястья, и я потащил спотыкающуюся брюнетку к краю леса. Там, подведя её к дереву, подтолкнул к стволу, и перебросил свободный конец верёвки через сук.
— Господин! — вскрикнула она, когда я резко натянул верёвку, заставившую её высоко поднять руки, вытянуться всем телом и встать на цыпочки.
Не обращая внимания на её крик, я прокинул свободный конец верёвки под связанными запястьями и завязал на узел.
— Господин! — простонала она.
— Я тобой недоволен, — сообщил я ей.
— Простите меня, Господин! — всхлипнула брюнетка, с тревогой глядя, как я освобождаю от ножен и кошелька свой ремень.
В этот раз я закончил с ней быстро, но ей этого было более чем достаточно.
— Ну что, Ты всё ещё думаешь, что будешь освобождена? — осведомился я.
— Нет, Господин! — прорыдала рабыня.
— Возможно, я продам тебя, — предупредил я, прежнюю мисс Вирджинию Сесилию Джин Пим, решившую, что она может безнаказанно вызвать моё неудовольствие.
— Пожалуйста, не продавайте меня — взмолилась она.
Я же вернул ремень на прежнее место, отвязал девушку и отвернулся.
Уже через мгновение она бросилась вслед за мной, обогнала и, упав передо мной на песок, растянулась на животе и принялась целовать мои ноги в жалобной мольбе. Её тело содрогалось от рыданий.
— Ты по-прежнему думаешь, что я тебя освобожу? — поинтересовался я.
— Нет, Господин! — прорыдала она. — Нет, Господин!
— Я давно стал гореанином, — усмехнулся я.
— Да, Господин! — согласилась девушка.
— Теперь у тебя пропали сомнения в этом, земная женщина? — спросил я. — Ты принадлежишь. И принадлежишь гореанину.
