Остался последний шаг: мне нужна еще одна медсестра, чтобы повторить мою проверку. Я отправляюсь по коридору на поиски, и на сестринском посту встречаю Бет. Мне неудобно просить ее о помощи, потому что знаю – она только и думает, что о полете своей дочери в Кандагар, однако она видит у меня в руке предписание и спрашивает сама: «Тебе нужно проверить?»
– А у тебя найдется минутка?
– Лучше уж я буду с головой в работе, – говорит она, а потом смеется: – Тебе, однако, лучше потом перепроверить мои подсчеты – у меня сейчас только одно на уме. Она шутит – я знаю, насколько тщательно и аккуратно она все делает.
– Что-нибудь слышно? – осторожно спрашиваю я.
– Нет, – говорит она, не поднимая на меня глаз. Она достала из кармана небольшой калькулятор и уже проворно вбивает в него числа.
– И я решила, что переживать пока попросту рано! – говорит она, бегло взглянув на меня, но тут же крепко сжимает губы, сверяя вычисления.
С другой стороны сестринского поста я вижу сидящего на каталке Рэя Мэнсона. Должно быть, его направляют на обследование. До меня доходит, что уже началась вторая половина дня, и хотя я успела обменяться парой слов с его женой Лиз в коридоре, поздороваться к нему в палату я так и не зашла.
– Привет, – говорит он. У него вытащили из носа и ушей пирсинг, без которого тот выглядит беззащитным. Я наклоняюсь над каталкой, чтобы его обнять.
Должно быть, по выражению моего лица становится понятно, что я за него переживаю, потому что он говорит: «Ничего, все в норме. Что будет, то будет». Он говорит это быстро и без особых эмоций, словно повторяя мантру. Что ж, почему бы не вспомнить про карму? Ему уже больше ничего не остается.
– Что произошло?
– Просто начал все больше и больше уставать. Сдал кровь на анализ. Нужно еще сделать анализ костного мозга, но… – он пожимает плечами. Рецидив подтверждается на сто процентов только после обнаружения клеток лейкемии в костном мозге, однако он уже смирился.
– Проблема в том, что мой брат, страшный консерватор, будет моим донором. Я переживаю, что стану таким же, как он. – Я смотрю на Рэя, силясь понять, шутит он или нет, и решаю остановиться на том, что он это серьезно.
– Нет! – говорю я. – Что за чушь!
– Ну не знаю, – говорит он. – Мне же достанется вся его иммунная система.
– Нее, – заверяю я его. – Твоя личность никак не изменится – только клетки твоей крови.
К каталке подходят санитары, чтобы забрать Рэя на обследование.
– Слушай, – говорю я ему. – Я сожалею. – Они направляются к лифту, а сидящий ко мне спиной Рэй поднимает в воздух руку и машет мне, не поворачиваясь, дружелюбно, но в то же время несколько пренебрежительно. Ему не нужна моя жалость.
