— Не буду злиться, — пообещал он. — Ты с ним поосторожнее. Он хоть и дурак, зато женщинам нравится. Знаешь, сколько их у него?
Радость в глазах Васьки затуманилась слезами.
— Ты говоришь это, чтобы мне стало больно? Забери свои подарки, не нужны они мне!..
Она скинула туфли, запихнула в сумку и отправила туда же скомканное платье. Правда, сумку отдавать не спешила, прижав к груди.
— Сестренка, разве я желал тебе когда-нибудь зла? Я не люблю тебя, не забочусь?
— Не надо заботиться обо мне, словно я маленькая девочка. Я — женщина!
— Ты девочка, особенно для Громова! Что ты видела в жизни? А он пережил столько, что хватит на трех таких, как ты!..
— Я знаю, что нравлюсь ему. Можешь спросить у него сам!
Впервые в жизни Васька спорила с ним, а у него не хватало аргументов переубедить ее.
— Вы знакомы несколько часов! — бросил он последний.
— Ты не веришь в любовь с первого взгляда? Сам-то ты сколько раз влюблялся, а мне нельзя? И что плохого в том, что Жора танцует стриптиз? Забыл, где ты работаешь?..
Саша развел руками. Не обижать же ее, не запрещать любить и быть счастливой, хотя бы так, в мечтах!..
— Бесполезный разговор, — он хлопнул себя по коленям и встал. — Если Жорка прикоснется к тебе — руки переломаю. Нет, лучше ноги, чтобы не танцевал!
Васька потащила за собой штатив с капельницей, села на кровать и насупилась:
— Я не буду с тобой разговаривать!
Саша присел на корточки, взял ее руку и положил себе на голову:
— Пообещай, что будешь осторожной!
— А ты поклянись, что не побьешь его! — ответно попросила Васька.
В проеме распахнувшейся двери застыл Жора с довольной улыбкой на физиономии:
— Привет, олигарх! Кого бить собираемся?
Если бы не вцепившаяся в его руку Васька, Саша показал бы Громову и олигарха, и того, кому собирался набить физиономию.
— Саша, ты мне обещал!
— Помню. Мы только поговорим…
Он отцепил Васькины слабые пальцы и вытащил Громова в коридор за шиворот.
— Ты спятил, Жора? Она больна!..
— Но не мертвая же! — не собирался извиняться тот. — Ей трудно, но она хочет жить, любить, страдать, а ты запер ее от мира. Так не бывает, друг Сашка!
— Я не хочу, чтобы она страдала из-за такого, как ты! — Саша едва сдерживался, чтобы не двинуть Громову по скуле. Пусть тот и ответит. — Что ты можешь ей дать?
— Побольше, чем она видит из окна больницы! Не трогай нас, Сашка. Я обещал ей, что буду рядом столько, сколько она захочет.
Хорошо, что стена каменная и об нее можно долбить ноги и кулаки, пока выдерживают кости.
