Добро пожаловать в Пхеньян! Ким Чен Ын и новая жизнь самой закрытой страны мира | страница 47



Вместе с этим ближе к концу Второй мировой войны Советский Союз обещал внести свой вклад в разгром Японии сразу же после победы над нацистской Германией. Выполняя обещание, Советы продвинулись вглубь Кореи так быстро и так далеко, что американское правительство всерьез забеспокоилось, что они могут взять под контроль весь полуостров. В условиях быстрого развития событий двум молодым офицерам – Дину Раску и Чарльзу Бонестилу, которые никогда до этого не только не бывали в Корее, но и особо ничего не знали о ней, – 8 августа 1945 года в руки попала карта Корейского полуострова из статьи в «National Geographic». За полчаса они разделили полуостров. Офицеры оставили свои пометки на 38-й параллели, которая делила корейскую территорию практически идеально пополам. Выгода от этого была в том, что Сеул оказывался в предполагаемой зоне американской оккупации – на юге полуострова. К удивлению американцев, Советы немедленно приняли это предложение, вероятнее всего, из-за практически такого же уровня «понимания» Кореи. Вот так была решена судьба Кореи – она была поделена между двумя противостоящими мировыми сверхдержавами, которые мало что знали о стране.

Если японская оккупация была тем фактором, который породил жгучее желание независимости и привел к образованию Корейской Народно-Демократической Республики, то – согласно официальной мифологии – товарищ Ким Ир Сен возглавил вооруженную партизанскую борьбу, которая и привела к тому, что оккупанты были изгнаны из корейской земли, а страна возвращена народу. Конечно, это не вполне так. Неверна и примитивная точка зрения, согласно которой Кима на роль лидера Северной Кореи назначил Сталин. На самом деле ирония заключается в том, что к моменту разделения полуострова на севере Кореи коммунистов не было вообще. Столицей неокрепшего молодого коммунистического движения, которое было разгромлено японцами, являлся Сеул, а почти все корейские коммунисты к моменту освобождения Кореи от колониального господства находились либо в Маньчжурии, либо в Советском Союзе. И в действительности Ким Ир Сен был одним из многих корейцев, направленных Советским Союзом на север Кореи. Поначалу ему прочили сравнительно скромную роль министра обороны. Подробности его последующего возвышения остаются в тумане закулисных маневров, характерных для эпохи холодной войны. Ясно одно: своим головокружительно быстрым и точно неслучайным карьерным ростом до самой вершины корейской иерархии в течение всего одного месяца с момента своего прибытия из СССР в Вонсан Ким обязан советским военным властям и советникам на местах в Пхеньяне, потому что именно они правили бал как минимум до 1949 года. Скорее всего, тогда сам Ким Ир Сен не ожидал такого возвышения и не стремился к нему.