Александр и Алек пользуются тем, что вокруг почти никого нет, и пытаются впечатлить наших хозяев обширными знаниями репертуара северокорейской попсы. Официантка включает караоке, и Александр со страстью начинает петь популярную песню «Свист». Это – песня о любви, крайне необычная для северокорейской музыки, написанная когда-то в конце 1980-х – начале 1990-х, – в словах песни заметно меньше навязчивого идеологического содержания, чем в любых других местных произведениях искусства. Навряд ли это время может быть названо «перестройкой» – руководители КНДР наблюдали за переменами, которые начали происходить в Китае и Советском Союзе, со смесью потрясения и страха. Но именно в те годы Ким Чен Ир был очень увлечен желанием осовременить корейский кинематограф.
До конца 1980-х годов романтическая линия никогда не была в центре сюжетов северокорейских фильмов, музыкальных и литературных произведений. Слово «любовь» следовало употреблять только в сочетании со словами «вождь», «народ», «революция». Считается, что Ким Чен Ир как-то сказал, что «люди любят любить» и «мы должны это показать на экране!». За этой директивой последовало несколько фильмов, в основе сюжета которых лежали истории о том, как красивые, привлекательные люди влюбляются друг в друга в своих бескорыстных патриотических порывах и в бесконечной преданности революции. Появление в литературе подобных сюжетов привело к тому, что произведения стали в меньшей степени затрагивать истории из жизни Ким Ир Сена и его партизан-товарищей, одновременно обращаясь к жизни обычного человека – заводского рабочего или крестьянина. На гребне этих веяний появились многочисленные песни о любви, среди которых «Свист» была самой известной и запоминающейся. Ее слова практически не содержат каких-либо отсылок к политике. Просто немыслимо, чтобы такая песня была написана сегодня.
* * *
Александр заводит разговор с непальцем. Он живет тут уже семь лет и работает в одной из детских благотворительных некоммерческих организаций, которых в Пхеньяне достаточно много. Александр спрашивает, где тут кипит жизнь. В конце концов, сейчас одиннадцать вечера субботы, это «Дипломатический клуб»; наверняка кто-то из таких же иностранцев, как он, должен хотеть расслабиться? Непалец рассказывает нам, что ночная жизнь переместилась в кафе «Дружба». «Но я не думаю, что ваши гиды позволят вам туда пойти», – предупреждает он нас.
У мистера Шакья дома, в Непале, есть жена и дети. Почему же он решил остаться жить в Пхеньяне так надолго? Ему здесь нравится, он привык к этой жизни. Например, к «Дипломатическому клубу», завсегдатаем которого он является. Он приходит сюда по несколько раз в неделю, чтобы брать уроки рисования у местного художника. До этого он тут учил корейский язык. Он может бегло разговаривать с местным персоналом, знает все местные песни. Он кокетничает с официантками, но флирт никогда не может превратиться во что-то более серьезное. Близкие отношения между корейцами и иностранцами строго-настрого запрещены. Однако в какой-то момент я заметил, что он пытается приласкать одну официантку. Она быстро скидывает его руку, испуганная присутствием чужаков.
