— Гад ты, Джон. Даже для человека.
— Не похоже, чтобы ты так уж возражал.
— Я серьёзно. Не круто, Джон.
Но длинные пальцы Дорже стиснули рубашку Джона и притянули ближе.
— Я знаю, — отозвался Джон. Он поцеловал Дорже в шею, затем в губы. Он затянул поцелуй ровно настолько, чтобы видящий потянулся за ним, когда он поднял голову.
— Я не забуду этого, — коротко добавил видящий. — Это злоупотребление, Джон… использование в своих интересах того, кем я являюсь.
— То есть, то, что ты делаешь каждый день со своими супер-силами видящих?
— Это другое. Это личное.
— А мой разум — не личное?
— Я не всегда делаю это намеренно… — начал Дорже.
— Не всегда? — Джон улыбнулся. — Как скажешь, кузен.
— Я серьёзно, Джон. Наши отношения будут напряжёнными, если ты продолжишь в том же духе… — Дорже резко умолк, когда Джон потянулся к его ремню. Его голос сделался хриплым, он закрыл глаза, стараясь контролировать дыхание. Он крепче стиснул Джона, притягивая его ближе.
Джон ощущал от него прилив желания, похожий на импульс жара в груди, и в следующее мгновение ладонь Дорже сжалась.
— …Мать твою. Ненавижу, когда ты так делаешь. Знаешь же, что ненавижу.
— Знаю, — пробормотал Джон, всё ещё всматриваясь в его лицо. — Но ты же простишь меня, кузен, — вновь поцеловав его, он слабо улыбнулся. Он знал, что победил, когда увидел в глазах Дорже остекленевший взгляд.
— Может, и не прощу. Я не буду прощать вечно, Джон.
— Да, будешь, — сказал Джон. — На веки вечные, кузен… и я тоже буду вечно прощать тебя.
Вопреки тому, что он сказал Дорже, Джон вошёл в резервуар с осторожностью.
Войдя за тяжёлую органическую дверь, он дождался щелчка замка, означавшего, что шов в толстой органической стене запечатался.
Он знал, что Дорже стоял за консолью — наверное, он побежал туда после того, как запер дверь с помощью клавиатуры и вентиля, запечатывающего дверь под давлением. Джон также знал, что он наверняка готов был задействовать газ и матерился себе под нос.
Газ был одной из первых мер предосторожности, которые приказал установить Балидор. Любой, кто попытался бы повозиться с дверью, не зная правильного кода, активировал этот механизм. Любой взлом цепей на конечностях Ревика активировал этот механизм, если только это не было разрешено через систему с замысловатым подтверждением Барьерных и физических ключей.
Перебои в работе ошейника активировали этот механизм.
Поломка ошейника активировала этот механизм.
Поломка любого элемента, соединявшего цепи со стеной, активировала этот механизм.
