– Обязательно, Лёшка, попадёшь! И не через забор, а через ворота!
Вот и сбылись дедовские обещания…
Проехав какое-то время по дорожке, проложенной в лесу, мы оказались на открытом пространстве, с островками леса, большим прудом, беседками и мощёными дорожками, по которым прогуливалась охрана с собаками. На нас, впрочем, они не обращали никакого внимания. Вскоре из-за холма показался и комплекс зданий с настоящим четырёхэтажным дворцом. Именно к нему и направил гольфмобиль Прохор. Дед достал телефон и кого-то набрал.
– Встречай. Подъезжаем.
Когда дед убрал телефон, я спросил:
– А это нормально, что мы вот так подъедем? На этой тарантайке?..
– Нормально. – усмехнулся дед. – Это означает, что мы к Императору заглянули по-соседски… Понял? – я кивнул. – Особенно мне первый раз так понравилось приехать. Не помню уж по какому поводу Романовы устроили приём, но я заявился через лес как раз на этой, как ты выразился, тарантайке! Чуть припозднился, понятно, а все уже успели собраться вон на той лужайке. – он указам на большую поляну с неработающими фонтанами перед дворцом. – И тут, значит, появляюсь я… Посмеялся, конечно, народ, а в глазах зависть – Пожарские де даже не утруждают себя через главные ворота к Романовым ездить, напрямую через лес заявляются! – дед довольно улыбнулся. – Да и Романовы потом, бывало, так же к нам в гости приезжали. Кстати, по всему забору, помимо тех ворот, через которые мы проехали, есть ещё несколько.
– Деда, да знаю я. В детстве же всё здесь облазил. – напомнил я ему.
Вблизи дворец производил ещё более величественное впечатление – колонны, огромные окна, лепнина по светлому фасаду с двуглавым орлом в центре, статуи орлов рядом с крыльцом, на котором нас ждал мой отец.
– Добро пожаловать! – спустился он к нам по ступеням и пожал руки. Подскочивший слуга в ливрее сел за руль гольфмобиля и отъехал. – Все собрались, ждём только вас! Прошу за мной.
Оказавшись внутри дворца, я был поражён обилием картин, антикварных даже на первый взгляд ваз, статуэток, предметов мебели. Везде, куда бы я не посмотрел, сверкала позолота.
– Традиции… Ничего не поделаешь… – заметив мои взгляды, бросаемые по сторонам, сказал отец, когда мы поднимались по мраморной лестнице. – Иначе уважать перестанут. В личных покоях всё гораздо скромнее. Нам сюда. – он указал на одну из дверей на втором этаже, которую охраняли два полицейских, а на одном из диванов сидели три женщины в одинаковых светлых костюмах.
