– Понятно… А кто из Пожарских знает, что я… Романов?
– Только Михаил Николаевич. Но думаю, что дядьки твои, Григорий и Константин, догадываются. Отношения твоей матери с Александром Николаевичем для них тайной не были.
– Прохор… Скажи мне честно! А Леся?..
– Леська тебя любит. И этого тебе должно быть достаточно.
– А Вика?
– Вот уж здесь я тебе точно могу сказать, что так сложилось! Сам её "пробивал".
Я задумался на минуту и опять представил всю эту ситуацию.
– И что мне теперь делать? – ощущение того, что моей жизнью полностью распоряжаются фактически незнакомые мне люди, вызывало лёгкую панику.
– Дальше жить. И не делать глупостей, как правильно отметил твой дед. А там посмотрим…
– Но ты-то меня не бросишь? – спросил я своего воспитателя.
– Нет, конечно! – улыбнулся он. – Куда ж ты без меня!
***
– Прохор, звони Алексии, пусть пораньше возвращается. – инструктировал князь Пожарский Белобородова в своём рабочем кабинете. – И с Вяземской свяжись, пусть тоже приедет. И Сашку Петрова, художника нашего, зови, а то Лёшка совсем хмурый ходит.
– Сделаю, Михаил Николаевич. – кивнул тот.
***
В районе обеда мне позвонила Инга Юсупова и строгим голосом поинтересовалась:
– Студент Пожарский, почему вы сегодня не явились в Университет? И не предупредили старосту группы о своём отсутствии?
– Приболел, госпожа староста! Виноват! – ответил я.
В трубке раздались какие-то непонятные звуки.
– Лёха, что случилось? – это был уже голос Долгорукого. – Ещё вчера вечером отец деду говорил, что недалеко от Университета какая-то ерунда случилась, полиция по всему городу на ушах стояла. Я думал сегодня в Универе у тебя спросить, а ты вообще не появился. Это… происшествие с тобой никак не связано?
– Да нет… – осторожно ответил я. – Просто действительно неважно себя чувствую.
– Ну, ладно тогда… В выходные увидимся?
– Вряд ли, Андрей. Я к деду в Жуковку до воскресенья поеду. Увидимся в понедельник. Девушкам привет передавай. Пока!
– Пока!
***
– Я же говорил вам, что у Пожарского что-то случилось! – Андрей Долгорукий показывал Инге, Ане и своей сестре на огороженный участок дороги с работающей техникой и копошащимися рабочими. – Инга, это точно его дом?
– Да. Вон в том ресторане мы с Алексеем и сидели. – она указала рукой на вывеску «Русская изба», под которой как раз в окна вставляли стёкла.
– Не вздумайте Алексею звонить и писать. – строго сказал Долгорукий. – Он обещался в понедельник на учёбе быть. Захочет – сам всё расскажет.
