Бородач коротко кивнул и двинулся к Блайзу, угрожающе набычившись. Введенные в заблуждение внешним видом Блайза, дворняги не сочли его угрозой. Охотник с Тиамат казался им гораздо опаснее. Поэтому Хутч допустил фатальную ошибку, решив, что сопляку хватит даже не затрещины, а лишь демонстрации силы. Он распахнул полу куртки и продемонстрировал Блайзу рукоять заткнутого за пояс пистолета.
– Ты, сопляк… – грозно начал бородач, но репликант перебил его, воскликнув удивлённо-радостным тоном:
– О, пушка!
Хутч, который ненавидел, когда его перебивают, разгневанно зарычал, но Блайз плавным и в то же время неимоверно быстрым движением протянул руки и свернул бородачу шею. Хрустнули позвонки, и туша бандита грузно рухнула на ветхий журнальный столик. За время его падения Блайз успел завладеть оружием покойника, а расслабленно сидевший в кресле Чимбик выпрямился и выстрелил из непонятно откуда взявшегося в его руках пистолета в голову второму бандиту. Следующими двумя выстрелами сержант аккуратно прострелил обе ноги не успевшему ничего предпринять главарю.
Всё произошло настолько быстро, что Свитари сначала даже не поняла, что, собственно, случилось. А когда наконец осознала масштаб катастрофы, было уже поздно.
– Дверь, – бросил сержант Блайзу, бросаясь к корчащемуся на полу главарю.
Дворняга попытался было выхватить из-под куртки пистолет, но меткий пинок в голову отправил смельчака в нирвану. Чимбик сноровисто обыскал раненого, кинул в кресло выроненный им пистолет и принялся вязать пленному руки его же ремнём.
– Чисто, – доложил Блайз, осмотрев коридор, и принялся обшаривать убитых.
– Дураки… – с чувством произнесла Свитари, когда к ней вернулся дар речи.
Странно, но она не выглядела напуганной происходящим. Скорее её это разозлило. И злой Свитари нравилась репликантам куда больше, чем испуганной.
– Зачем вы вообще влезли? – спросила она. – Они бы ушли через минуту!
За её спиной показалась Эйнджела. Вид у неё был болезненный.
– А кто они такие, чтобы оскорблять? – возмутился Блайз.
Чимбик лишь сокрушённо вздохнул и продемонстрировал ему «козу» из чуть согнутых пальцев: жест, означавший «баран». Так в их группе обозначали высшую степень кретинизма чьего-либо поступка.
Блайз нахмурился и отвернулся. Чимбик перевернул пленного на спину и потыкал мыском ботинка.
– Кто они и чего хотели? – спросил Чимбик. – О какой работе шла речь?
Пленный застонал, приходя в себя, и сержант вновь вырубил его коротким ударом.
