— Сходи к Аспирину, пусть он тебе что-нибудь пропишет.
— Да ну его к черту, алкаша! — пробурчал Митрич. — Комиссует еще, а оно мне надо? Уж как-нибудь доживу до конца вахты. Мне ведь меньше половины срока осталось…
Я знал, почему Митрич — как и любой другой надзиратель КоТа — боится досрочной отправки на Землю. «Вахта» административного персонала составляла три года. А платили здесь в четыре раза больше, чем в любой из земных тюрем. Плюс всякие льготы, в том числе и пожизненные…
— А тебе сколько осталось? — вдруг поинтересовался мой конвоир. — Месяца три, по-моему?
— Обижаешь ветерана, — усмехнулся я. — Шестьдесят девять дней, вместе с сегодняшним — и ни часом больше!..
— Счастли-ивый, — с нескрываемой завистью протянул Митрич. — Раньше меня, значит, на Земле окажешься… Сам-то ты откуда?
— Да какая разница? — отмахнулся я. — Все равно прошлой жизни для меня уже нет и не будет. И, кстати, ты зря меня достаешь своими шуточками насчет пиццы. Запомни: я давно уже не Пицца, а Эдуард Краснов!..
Некоторое время мы передвигались молча по залитому мертвенно-желтым светом бактерицидных ламп коридору. Митрич не обманывал: мы действительно направлялись в отсек, где располагалась администрация КоТа.
— Не Пицца, говоришь? — наконец, усмехнулся Митрич. — Ну, это мы еще посмотрим, каким ты эдуардом на Земле себя покажешь. Я вот, считай, всю жизнь охранному делу отдал. И много таких, как ты, якобы перевоспитавшихся видел. Пока они на зоне сидят — изображают из себя паинек тише воды, ниже травы. А ст?ит им на воле оказаться, в момент забывают, каково оно — длинный срок мотать.
— Так то на Земле, — возразил я. — А у нас всё по-другому, и надо быть последним идиотом, чтобы захотеть вернуться в КоТ.
— Ты Тихушника помнишь, из третьего блока? — вдруг спросил Митрич.
Разумеется, я помнил. На самом деле Тихушника звали Антон Сипягин. Десять тяжких убийств, грабежи, рэкет… В КоТе он отбыл пятнадцать лет вместо двадцати. Пять лет ему срезали за примерное поведение. И действительно, в конце срока его фото можно было вставлять в агитационную брошюру МВД как образец осужденного, заслужившего возвращение в ряды честных граждан.
— Ну, помню, — кивнул я. — А что?
— А то!.. Через два месяца после досрочного освобождения он угнал дорогущий «джип»-внедорожник в каком-то провинциальном городке и принялся развлекаться на полную катушку. Превратил в лепешку человек пятнадцать прохожих, сбил с моста в реку микроавтобус со школьниками… А когда его загнали в промзону, замочился на полной скорости в цистерну с нефтью. Фейерверк, значит, устроил…
