– Ни разу. Я не навещал его в тюрьме, и я не был у него, когда он умирал.
Отцу Луиса и Хавьера удалось разжалобить суд, который признал его виновным в непредумышленном убийстве. Он отсидел в тюрьме всего десять лет и умер от рака поджелудочной железы менее чем через год после освобождения, брошенный всеми.
– Ты сожалеешь о том, что не виделся с ним?
– Моей матери нет уже более двадцати лет, а я по-прежнему скучаю по ней. Мой отец мертв половину этого срока, и я никогда не скучал по нему, но теперь я знаю: если бы навестил его в тюрьме, я бы воспользовался возможностью, чтобы посмотреть ему в глаза и спросить, как он решился на такое преступление.
Она тихо спросила:
– Он хотел с тобой увидеться?
Луис тяжело вздохнул.
– Да. Он просил меня приехать, когда лежал в хосписе. Он умер в полном одиночестве.
Луис прижался головой к голове Хлои.
Больше не надо слов. И Луис, и Хлоя, каждый по-своему, пострадали от своих отцов.
Смахнув слезу со щеки, Хлоя легла на песок.
– Прости меня, Луис.
– За что?
– За то, что мы с Бенджамином замыслили против тебя. Мне следовало знать, что ты не стремился его обмануть…
Жаль, что он не может сказать того же самого о своем брате.
– Тише. – Устроившись рядом с ней, Луис осторожно взял ее пальцами за подбородок и повернул лицом к себе. – У твоего брата были веские основания думать, что мы его предали. Я сожалею о том, что не повел себя иначе, когда он подал на нас в суд. Но все, что мы можем сделать, – это исправить ситуацию ради будущего.
– Но мы причинили вам с Хавьером такой ущерб…
Он поцеловал ее в губы и провел рукой по ее шее.
– Наш брак все исправит.
Она запустила пальцы в его волосы и пристально посмотрела на него.
Свет от звезд сверкал в наполненных слезами глазах Хлои, в которых читались желание и обида. Не в силах оставаться равнодушным, он жадно припал к ее губам, стараясь избавить от страданий.
Ее ответ был таким же страстным, как всегда, а их взаимное желание – сильным пламенем. В манерах Хлои не было ни притворства, ни фальши, она искренне наслаждалась каждым поцелуем и прикосновением.
Стянув с нее платье и поцеловав ее грудь, Луис вдруг осознал, что он изменился как любовник. Удовольствие, которое он дарил Хлое, было гораздо более опьяняющим, чем огромное удовольствие, которое дарила ему она.
Хлоя была самой бескорыстной любовницей, о которой он мог мечтать. Он ласкал ее тело, наслаждался его особым, неповторимым вкусом; восхищался ее волосами и шелковистой кожей.
