Так и тут (со львом в клетке): сперва готов ты броситься на толстые железные прутья. Грызть, ломать их… А может, лучше лечь, глаза закрыть и будь что будет… Тук, тук, тук — отсчитывает маятник, ночные шорохи и мысль, блуждающая среди них, как в лабиринте, — всё двери, двери, а что за ними? Ночная ли роса и соловьи или опять дерутся два больших кота? Всё двери, но ни одна из них не ведет к выходу из лабиринта, а время уходит, шуршит не спеша. Так улетают разноцветные шары — навсегда. И вместо них поселяется в нашем сердце пустота.
Пространство же не терпит пустоты и заполняет ее единственной своей опорой — спокойствием непроходящего.
Да, тебе придется какое-то время находиться здесь. Пока не позовут туда, за последнюю дверь, перед которой стоишь. А пока ты стоишь в прихожей, в предбаннике, в приемной. И словно ждешь сигнала выйти из подводной лодки в океан. И жутковато, и уже тянет: «Скорее уж, что ли». И даже чудится существующая какая-то, заранее предусмотренная церемония, ритуал перехода. А пока дано время подготовиться, осмотреться в приемной. Вроде бы от этого будет зависеть то, что ждет тебя там.
И ты начинаешь озираться жадно, страстно, пытаясь по тому, что тебя окружает здесь в последний раз, составить, может быть, представление о законном хозяине, какое-то настроение почувствовать — как же все-таки вести себя при встрече.
Еще пока в отсутствие самого́ ты все спокойнее расхаживаешь по приемной, осваиваешься, прислушиваешься к отдаленным звукам часов, циферблат которых не круг, а… ш-ш-ш… шорох… это первый пока, еще есть время. Рассматриваешь вещи. На них жутковато-обычный облик, словно бы давно знакомые предметы, принадлежащие тебе, причастны тебе, а ты причастен им. Скажем, низкая луна в конце аллеи парка. Но ты вдруг ощущаешь, что причастны они тебе лишь формой, обликом — своим отличием от других обликов. Круглая, крупная, запорошенная снегом — вот и всё, чем принадлежит тебе (и всегда принадлежала) луна. Сейчас ты напрягаешься, хочешь вникнуть не в это — облик луны, висящей низко в конце аллеи. Ты страстно хочешь ухватить, подсечь совсем не облик — глина, глина, первородность! — подсечь то, чем мыслится сама твоя мысль о луне. Откуда она — энергия мысли? Что это? Причина или сгусток причин — создатель всего сущего! А вместо этого — холостой выстрел — всего лишь банальная метафора: луна похожа на засыпанного снегом немного сонного ночного сторожа, немного пьяницу, философа немного, — скучно.
