Они упражнялись рядом с гранатовым деревом в саду резиденции наместника. В воздухе стояла вечерняя прохлада. По колоннаде портика, зажигая факелы, деловито двигались двое рабов. Дым, что тянулся от смоченной в дёгте ветоши, резко контрастировал со свежими запахами только что политого сада.
Магн сделал финт вправо, после чего нанёс колющий удар, нацеленный Веспасиану в шею. Парировав его кинжалом, тот предпринял серию косых ударов, оттесняя обороняющегося Магна назад.
Ощущая близость победы, Веспасиан сделал выпад, целясь Магну в горло. Тот успел присесть и гладием заблокировал его кинжал, одновременно плечом толкнув вытянутую руку противника с зажатым в ней мечом. Веспасиан пошатнулся. В следующий миг Магн сделал ему подножку, и Веспасиан рухнул на землю.
— Вам не терпелось одержать победу, господин! — произнёс Магн, прижимая тупое остриё тренировочного меча к горлу Веспасиана.
— Мои мысли были в другом месте, — ответил тот, отталкивая оружие противника.
Магн наклонился, помогая ему встать.
— Смотрю, она отняла у тебя былую сноровку. В любом случае, если ты не отправишься в пустыню, она устроит тебе неприятности в Риме.
Веспасиан презрительно фыркнул и стряхнул с руки землю.
— Вряд ли у неё получится. Все поймут причину моего бездействия. Неужели, по-твоему, найдутся желающие сочувствовать идиоту, который практически в одиночку отправился в пустыню на поиски дикого племени работорговцев?
— Так, значит, мы никуда не поедем? — спросил Магн. Было видно, что он расстроен.
Веспасиан подошёл к гранатовому дереву и опустился на стоявшую под ним скамью.
— Я этого не говорил. Я сказал, что никуда не поеду лишь потому, что Флавия мне угрожала. Если я тронусь в путь, то совершенно по иным причинам.
— Например, из-за приключений?
— Ты её видел? — спросил Веспасиан, пропуская мимо ушей вопрос друга.
Взяв со стола кувшин с вином, он наполнил им оба кубка. Магн сел рядом с ним и взял протянутый кубок.
— Да, мельком, вид у неё дорогой.
— Согласен, дорогой, но не продажный. Она — порядочная женщина. А ещё она проявила характер и верность. Ты только представь себе, каких сыновей родила бы такая, как она.
Магн в изумлении посмотрел на друга.
— Ты это серьёзно? А как же Ценис?
В уме Веспасиана тотчас промелькнули исполненные нежности строки её письма, и он с сожалением тряхнул головой.
— Увы, как бы я ни хотел, но от Ценис я могу иметь не больше детей, чем от тебя. От тебя — потому что, как я ни старайся, родить ребёнка ты не сможешь. От Ценис — потому что нашим с ней детям никогда не получить римского гражданства, ибо они были бы плодом незаконного союза сенатора и вольноотпущенницы.
