За пределами освещённого костром круга, в эфиопской непроглядной ночи мерцали тысячи огоньков других походных костров — римский экспедиционный корпус отдыхал, а вместе с ними — и африканские проводники. Возможно, Валериан зря осторожничает. До сих пор, надо признать, экспедиция проходила без сучка и задоринки. Приплыв от Золотого Рога три месяца назад, корпус — в основном кавалеристы Восточной армии — высадился в Пелусии, в дельте Нила.
Оттуда они коротким маршем прошли в Арсиною, расположенную на берегу Sinus Arabicus[29], откуда баржами переправились в порт Адулис на побережье Эфиопии, расположенный в тысяче миль к юго-востоку, на другой стороне залива. Благодаря попутному ветру они добрались очень быстро.
Затем в сопровождении местных проводников, присланных встречать их в порту, экспедиция отправилась вглубь континента, пересекла чахлую лесополосу и поднялась на каменистое плато, которое Валериан нашёл благословенно прохладным после изнуряющего зноя, мучившего их на берегу моря... Впереди возвышался огромный скальный массив, прорезанный узкими ущельями; у входа в одно из них и разбили лагерь на ночь. На следующий день корпус прошёл по Великому Пути — таково было название ущелья, — и по дороге римляне видели поразительные и постоянно меняющиеся ландшафты: рощи мимоз и лавра, цветущие долины, сосны и пихты на склонах гор — а ведь это была Африка, а не Исаврия или Кавказ, всё время напоминал себе Валериан, — а выше росли кактусы причудливой формы.
За перевалом пейзаж резко изменился; теперь тропа резко поднималась вверх, вдоль острых скал — кошмарного нагромождения пиков и утёсов причудливой формы; некоторые напоминали клыки, другие были плоскими, словно громадные столы или укороченные колонны. Между скалами пролегали овраги и ущелья, заваленные камнями. В течение нескольких недель колонна медленно двигалась на юго-запад, пробираясь сквозь эту дикую пустыню, где единственным напоминанием о присутствии человека была лишь одинокая каменная крепость, удивительным образом притулившаяся на вершине почти отвесной скалы. Наконец, ко всеобщему облегчению, тропа стала спускаться вниз, местность — понижаться, и безжизненные скалы уступили место плодородной степи-вельду — волнующемуся морю разнотравья, пересечённому кристально чистыми ручьями, на берегах которых росли величественные сикаморы. Песок был испещрён следами многочисленных антилоп, а ещё им встретились странные низкорослые лошади в черно-белую полоску.
