Тем временем Управда превратился в высокого, сильного, поразительно красивого парня с большими серыми глазами и золотистыми вьющимися волосами. «Мой прекрасный ангел» — не уставала называть его Биленица. Он был вечно погружен в свои мысли, но неизменно приветлив и учтив со всеми. Крестьянская жизнь была тяжела и однообразна, но Управда доказал, что он хороший сын, помогая родителям на их маленьком участке земли, сначала — с домашним скотом, а потом, как только научился и смог управляться с орудиями, — на поле, с отцом. Труд земледельца и пахаря был самым тяжёлым, и сердце Биленицы обливалось кровью, когда она видела своего мальчика, устало бредущего на закате с поля, с руками, покрытыми кровавыми волдырями от плуга или косы. Верная своему обету, несмотря на то что сыновей у них с Валарисом больше не было, она непоколебимо верила, что Управда должен прожить иную жизнь. «Если за ростком ухаживать, он пробьётся наверх!» — говорила она. Именно с этой целью она поддерживала связь со своим братом Родериком, передавая ему письма с путешественниками и торговцами, следующими в Константинополь; тот стал солдатом и обосновался в столице Империи. Она умоляла его помочь мальчику получить образование, чтобы он смог сделать карьеру на государственной службе или, возможно, в армии.
— Жарко, аж печёт! — проворчал Крисп, когда отряд шёл через узкое ущелье, прорубленное в скале четыре века назад инженерами императора Траяна. Крисп был одним из пехотинцев Пятого Македонского легиона, посланного на охрану севера провинции Дардания после жалоб местных жителей на участившиеся набеги разбойников-сарматов. Расстегнув ремешки шлема, Крисп снял его и повесил на поясной ремень.
— Так намного лучше! — вздохнул он, чувствуя, как ветер обдувает вспотевшую голову. — Гораздо лучше.
— Надень его, идиот! — буркнул легионер, идущий рядом. — Мы в зоне боевых действий. Командир твои кишки на подвязки пустит, если узнает.
— И как же он узнает? — усмехнулся Крисп. — Заложишь меня? О, Иисус! — небрежно закреплённый шлем со звоном упал на каменистую дорогу.
Опустив копьё, Крисп рванулся за шлемом — но поздно, он откатился к краю дороги и упал с насыпи, отскочив на добрую сотню футов и застряв в кустах, росших из расщелины в крутом обрыве.
Обрадованная внезапной передышкой, колонна остановилась, взводный подошёл, чтобы выяснить причину остановки.
— Так-так-так, рядовой Крисп... — вкрадчиво произнёс он, качая головой в притворном изумлении и заглядывая вниз. — Кто бы мог подумать? Ах, боже мой! Потерял шлем, как я вижу? Ну, солдат? — он оглянулся на довольные физиономии подошедших солдат. — Мы все хотели бы, я полагаю, узнать, что ты сбираешься с этим делать? Твои предложения?
