— Ляна, — перебил он утомленным и уже несколько нервным голосом.
— Я знаю, ты меня защитишь, — добавила девушка почти шепотом.
Она, игриво улыбнувшись, взяла в руки саблю Доминика, осторожно и неумело положив ее на ладони. Холодное лезвие блеснуло между ними и затрепетало, словно ртуть.
— Видишь, — сказала Ляна, — мы в безопасности, и нам ничто не угрожает…
Коснувшись легко клинка, она положила оружие на стол. Сабля тихонько звякнула и затихла, словно полная ревности соперница.
Желтый свет свечей окутал обоих, что замерли в объятиях. Он касался глаз, раскрывая спрятанные там тайны, выдававшие себя страстным и удивительным блеском.
— Почему же так сладко ощущается опасность? — шептала Ляна. — Пересыхает в горле, дрожат руки, но от этого хочется еще сильнее тебя обнять…
— Может, у вас горячка, панна? — через силу пошутил Доминик. — Надо подобрать лекарство…
Девичья улыбка растаяла на губах лекаря в легком соблазнительном поцелуе… В уголках нежных губ затаилась робкая страсть и едва слышные слова любви, которые постепенно сливались с дыханием…
Пламя одной из свечей тревожно всколыхнулось, и темные полосы резко пробежали по комнате. Свеча затрещала, но не угасла, словно пытаясь о чем-то предупредить.
— Что оно? — сказал Доминик.
— Пожалуй, мотылек попал в пламя, — ответила Ляна, — не тревожься.
Лекарь кинул взгляд на часы и процедил сквозь зубы:
— Долго он…
В тот же миг в двери кто-то громко постучал.
— Вот видишь, — сказала девушка, — это, наверное, тот пан.
— Без кареты? Странно…
Стук раздался еще сильнее. Лекарь взял со стола саблю и тихо подошел к дверям. С другой стороны слышалось небрежное шарканье ног и незнакомые приглушенные голоса. Он повернулся назад и быстро проговорил:
— Ляна, иди в свои покои!
— Доминик, а ты…
— Ради Бога! — он еле себя сдерживал. — Ты должна…
Лекарь обнял ее, не выпуская оружие из рук, а потом еще минутку подождал, пока она скроется.
В двери колотили вовсю, они уже затрещали — медлить было нечего. Гепнер достал ключ и, подкравшись, резко приоткрыл их. Замысел удался как нельзя лучше: в пространство комнаты влетело туловище того, кто имел неосторожность испытывать древесину на прочность. Лекарь взмахнул саблей и отделил голову от тела со всем присущим хирургам мастерством. Еще один из гостей, споткнувшись о труп, познал ту же процедуру. Зато остальные были значительно осмотрительнее. С блестящими хищными глазами двое ворвались в комнату и подступили к Гепнеру с обеих сторон. Это были обычные наемники в дырявых сорочках, латанных шароварах и никаких-таких сапогах. Чувствуя свое преимущество, головорезы не спешили, а осторожно крались, перебрасывая из руки в руку оружие.
