Но колесики административной машины крутятся тем медленнее, чем их больше. Партия мира делала все что могла: если удалось бы отыскать материнскую планету, возможно, получилось бы доказать, что меланцы и вайты имеют общее происхождение. И если оказалось бы, что они действительно развились под одним и тем же небом, то следовало бы как можно скорее остановить эту братоубийственную войну, так как развалился бы главный аргумент сторонников войны — что меланцы отличны от вайтов по существу, что это непостижимые чудовища. Но в министерстве астронавтики, разумеется, заправляли отнюдь не сторонники мира. Тогда Фельсием подумал о Роне Вариге.
Рон был одним из самых блестящих его студентов, и профессор сильно удивился и расстроился, когда, двадцать три года тому назад, молодой человек забросил занятия из-за какой-то любовной печали и присоединился к Космическим Братьям. С тех пор они виделись редко, но время от времени Рон приносил своему бывшему преподавателю тот или иной документ или предмет, который мог бы заинтересовать старика. Но теперь Фельсием был недалек от мысли, что неверность красавицы Мойи была ниспослана самим Провидением!
Вот так Рон и получил от университета Федеры официальное задание: отыскать Терру. На борту его корабля был установлен особый компьютер, в память которого были загружены все сведения из легенд, собранных на различных вайтских планетах, самые разные интерпретации этих данных, а главное — координаты, выведенные из Пластины Мельрона. Вот так они и оказались в нескольких десятках световых лет от предполагаемой цели и только что обнаружили, что меланцы также бывают в этих местах. Уж не ищут ли и они Терру, или же эта зона принадлежит их империи?
— Наблюдения завершены, капитан. Мы готовы к прыжку.
Голос лейтенанта Дюпара вывел его из раздумий. Рон находился в командной рубке: располагавшиеся прямо перед ним экраны показывали ледяное великолепие испещренного звездами черного вакуума.
— Ремонт произведен?
— Естественно, капитан.
Молодой офицер принял оскорбленный вид. Рон улыбнулся.
— Полноте, не обижайтесь, лейтенант! И не щелкайте каблуками! Вы теперь не на флоте, а на пиратском звездолете!
— Боюсь, я так и не смогу к этому привыкнуть.
— Вы не замечали в бою или же в повседневной жизни что-нибудь такое, из чего можно было бы сделать вывод, что наша эффективность не столь высока, как на ваших крейсерах?
— Нет, не замечал. Но должен признаться, всякий раз, когда ко мне обращаются по имени...
