— В любом случае, будь осторожен с его другом Лео!
Зазвонил телефон. Таччини-старший взял трубку.
— Говорит Старджон, региональный директор Международного металлургического бюро. Один из наших геологов, господин Лапрад, должен прибыть на «Денебе». Немедленно направьте его ко мне и не досаждайте ему всеми этими вашими формальностями. Я ясно выразился?
— Да, господин Старджон. Будет исполнено, господин Старджон.
Трубку на том конце уже положили.
— Луиджи, вот твой шанс познакомиться с этим Лапра-дом! Отвезешь его в город. А сейчас я должен устроить все так, чтобы ему никто не докучал. Слышал, что сказал господин Старджон? Здесь, Луиджи, если хочешь чего-то добиться, ты должен помнить, что вся эта планета с потрохами принадлежит ММБ!
В открытом аэроглиссере Луиджи почувствовал на затылке горячее дыхание и, обернувшись, едва не уткнулся лицом в огромную морду Лео.
— Мсье Лапрад, скажите вашему зверю не дышать мне в шею! Мне от этого немного не по себе.
— Нет нужды ему повторять. Он уже понял, мсье?..
— Таччини. Луиджи Таччини.
— Так вот, Луиджи, Лео — лев не простой. Это паралев, или, как говорят журналисты, сверхлев. С помощью направленных мутаций удалось создать существо, равное по уму семилетнему ребенку. Это уже не зверь! Видите, какой у него выпуклый лоб — у обычных львов они не такие. Лео вполне понимает речь, если с ним говорить просто, и даже на свой манер отвечает.
Лео издал несколько ритмичных, полувнятных рыков.
— Это он так с вами поздоровался.
— Поразительно! Кто же сотворил такую диковину?
— Мой отец и один из его друзей. Из-за этого они и погибли, так же, как и моя мать, которая была с ними в тот день.
— Что же, эти... паральвы взбунтовались?
— О нет. Какие-то безумцы забросали лабораторию зажигательными гранатами. Выжили только я и Лео.
— Но что их на это подвигло?
— Кто знает, что творится в головах некоторых так называемых людей? Вероятно, обыкновенный страх, Луиджи. Но Лео нервничает. Он не любит, когда об этом говорят, да и я тоже.
— Извините, мсье Лапрад. Скажите, а какой ваш лучший результат на полуторке?
— Три пятьдесят девять. Это мое слабое место, как и всех метателей. Быстро я бегаю только спринт, на более длинные дистанции меня уже не хватает. Но большой спорт я оставил еще четыре года назад.
— Почему? Вы же еще молоды!
— Да, мне только двадцать четыре. Нужно было защищать диссертацию. Спорт великих достижений и научные исследования не идут вместе. Я не сверхчеловек, Луиджи!
