— Говорит универсальный грузовоз «Денеб» Компании межпланетных перевозок. Прошу разрешения на приземление для высадки двух пассажиров. Точнее полутора.
— Что это значит?
— Сами увидите. Какой квадрат вы мне даете?
— Да любой на ваш выбор. Астропорт пуст. Впрочем, какой у вас тоннаж?
— 12 600 тонн.
— Тогда садитесь в девятом. Мы вас поведем.
— Тише, Лео! Полежи еще. Не очень-то я верю в надежность инертонов этой старой калоши! А я поднимусь на мостик. Капитан оказал мне честь — пригласил к себе перед посадкой.
Паралев повернул к Тераи Лапраду свою огромную голову, наполовину прикрыл желтые глаза и зевнул.
— И это все, что ты мне на это скажешь? Что ж, до скорого!
Тераи был вынужден нагнуться и боком протиснуться в узкую дверь кабины, не предусмотренную для его 1 м 99 см и широкоплечей фигуры атлета. Затем ему пришлось скорчиться еще и в лифте, поднявшем его в кабину управления.
— А, это вы, Лапрад, садитесь! Места здесь хватает с тех пор, как эти господа из компании решили, что на лоханках класса «Звезда» вполне можно обходиться без третьего пилота и штурмана! Прибываем через пять минут. Уже видно астропорт и передатчик материи. Когда двадцать лет назад они изобрели эту штуковину, я думал, что останусь без работы. К счастью, все, что в нее попадает, выходит в виде мельчайшей пыли. Минералам — хоть бы хны, но есть же еще товары, машины... Что до людей, так от них даже на пару сосисок мяса не остается — ха-ха! Видать, не обойтись им пока без нас и без наших кораблей, дружище!
И пузо откинувшегося на спинку кресла капитана Лат-тропа заходило ходуном от поразившего его приступа смеха.
Тераи посмотрел на трех человек, которые, вместе с находившимся сейчас в машинном отделении механиком, были его спутниками на протяжении трех долгих недель перелета. Латтроп, Макниш, Ямамото, Бэйл. Не интеллектуалы, конечно, хотя их познаниям в области астрономии и математики позавидовали бы многие профессора Земли. Но веселые собутыльники и грозные противники за покерным столом! Скоро они исчезнут из его жизни, как исчезло уже столько друзей, оставшихся за миллиарды километров позади или же и вовсе канувших в небытие. Как его отец и мать. Он снова, в который уже раз, увидел, как высокие языки пламени пожирают лабораторию, закиданную фанатиками-фундаменталистами зажигательными гранатами. Он долго тогда искал родителей в дыму, но так, увы, и не нашел. Два ассистента заживо сгорели в заблокированном лифте, Лео, совсем еще маленький львенок, запрыгнул ему на руки, один из поджигателей чуть замешкался, и Тераи, случайно наткнувшись на него, сломал ему шею — впрочем, как тот погиб, никто и не разбирался, а потом обрушилась крыша, и они спаслись только чудом. К черту ее, эту Землю, со всеми ее сумасшедшими!
