Со всех сторон послышалось оханье. Он испытывал мое терпение на прочность. Я глубоко вздохнул.
– Ну а что со мной? – заныл Роумэн. – Что получу я?
Тэйт подошла к нему и, прикрывая рот ладонями, что-то прошептала на ухо. Парень сперва нахмурил брови, а потом пришел в изумление. Мне сразу стало ясно, что она убедила Дерека.
Одолев его в гонке, я получу от нее желаемое – чуть больше совместного времяпрепровождения, но что, черт возьми, Тэйт пообещала ему?
Он улыбнулся и пожал плечами.
– Ладно. Все с дороги! – выкрикнул Роумэн и побежал к своей машине.
Восторженно шумя, люди рассыпались по обочинам, освобождая место для его «транс ама» и моего мотоцикла.
Я же просто стоял как вкопанный, гадая, что сейчас произошло. Парней вроде Роумэна я стирал в порошок. Это не гонка. Одна только маневренность байка являлась несправедливым преимуществом.
– Что ты ему пообещала? – спросил я у проходящей мимо Тэйт.
– Я пообещала, что он победит, – заявила она, обернувшись, и пошла вслед за Беном.
Направившись за ними, я сказал:
– Нет такой планеты, на которой Роумэн способен победить спортбайк или меня.
Протянув руку, Тэйт сняла мой шлем с рукоятки и швырнула его мне.
– Надевай, займи позицию на старте и докажи это.
Она выглядела так уверенно, спокойно и равнодушно. Мне это не нравилось, совсем.
Я скучал по своей Тэйт: тигрице, которая давала отпор и улыбалась от счастья, а не потому, что планировала меня помучить. Эта новая, невозмутимая и расчетливая, женщина немного пугала. Мне за ней не угнаться.
Она отошла в сторону, а я перекинул ногу через свой байк, завел мотор и газанул. Пронзительный рев заглушил весь остальной шум. Подъехав к стартовой линии, я пристроился рядом с роумэновским «понтиаком транс ам» 2002 года.
Мне нравились гонки. Хоть «Петля» и не сравнится с привычными для меня треками, мое сердце все равно колотилось словно двухтонный молот.
Ко мне подошел Джекс и установил две GoPro-камеры на руль. Одна была направлена на трассу, другая – мне в лицо.
– Она изменилась, – отметил я, надев черный шлем.
Брат кивнул, не отрываясь от своего занятия.
– Ее теперь определенно сложнее впечатлить, так что тебе пора улучшить свою игровую стратегию.
Я не хотел улучшать стратегию, вообще не хотел никаких игр. Мне просто хотелось увезти Тэйт куда-нибудь, где мы могли бы поплакать и выяснить отношения. Я даже позволил бы ей ударить себя, лишь бы в конечном итоге она оказалась в моих объятиях и смотрела на меня своими глазами цвета грозового неба с отчаянным желанием, утолить которое мог только я. Такой была моя Тэйт.
