Не долго думая, Михаил плюхнулся в кресло, словно действительно был ребенком. Солдат, сидевший за рулем, вошел в комнату вместе с ними. Положил на стол ключи и повернулся к Зинаиде:
— Мне велели отдать их вам. Оставьте на столе, когда будете уходить. Дверь не запирайте.
И ушел. А они остались.
— Мы должны составить отчет, — Зина села к столу. Несмотря на то что было уже три часа ночи, спать ей совершенно не хотелось.
— Что ты вообще знаешь об этом деле? — она с раздражением посмотрела на своего спутника, который вертелся в огромном кресле.
— Интересно, здесь чай есть? Чайник можно поставить? — вскочив с кресла, Мишка умчался на кухню.
Кухонное окно тоже выходило во двор. Посуды на кухне не оказалось вообще. Не было ни чайника, ни чашек. В этой квартире никто не жил — ею пользовались исключительно для встреч. С разочарованием Михаил вернулся в комнату.
— Отчего умер этот рыбак? — снова устроившись в кресле, он вскинул на Зину свои дьявольские глаза. — Вы знаете?
— Знаю. Его убили. Отравили.
— То есть он не повесился?
— Нет. Веревку накинули уже на мертвое тело и подвесили на балку потолка.
— А отчего он умер?
— Я же сказала. Был отравлен. Но для того, чтобы определить это точно, надо провести анализы. Я взяла ткани для анализов. Их сделает мой друг. Чем бы его ни отравили, я никогда не сталкивалась со смертью от этого яда. Там есть очень странные компоненты…
— Этот яд органический или химический? — неожиданно спросил Михаил.
— Ты разбираешься в этом? — удивилась Зина.
— Нет, — он покачал головой, — просто рассуждаю логически.
— Это химикат, — задумалась она, — похоже на какой-то медикамент. Но не типичный, не массового распространения. Я еще не сталкивалась с такими симптомами.
— А как ему дали этот яд?
— Я не знаю, — Зина покачала головой, — повреждений на его теле нет. Я смотрела очень внимательно, с лупой. Искала след от инъекции. Уколом проще было бы объяснить попадание этого яда в организм. Но следов нет. Может, таблетка, порошок… Хотя и не в еде. Содержимого желудка нет. До смерти он не ел много часов. Я бы сказала, не принимал пищу часов двенадцать, не меньше. Все ферменты полностью всосались. Пищи нет. И напитков тоже. Разве что вода.
— Значит, его держали где-то взаперти? — предположил Михаил. — Сложно представить, что человек не будет есть двенадцать часов.
— Не знаю, — Зина покачала головой, — может, и держали. А может, он так сильно интересовался мертвыми дельфинами, что не хотел отойти от интересных событий и сделать перерыв на еду.
