— Так я вас в прошлом месяце для съемок гримировала, — отозвалась женщина. — У меня память профессиональная. Двадцать лет ведь уже с лицами дело имею. Отличная, нужно отметить, работа. Не иначе в Германию ездили? — она на мгновение задержала руку. — Хотя… следов-то, и вправду, не видно. Даже немцы еще так не работают. И все-таки вы как-то изменились. Неуловимо, на первый взгляд, но… Вот линия волос, вроде, чуть иначе смотрится, и рисунок щеки…
— Ой… Анна Петровна, скажете тоже… — Андрей осторожно улыбнулся. — Вы не забывайте, что меня пять минут назад как грушу колотили. Вся физиономия словно чужая. Заплывать начала, потому и кажется.
— Ну да, ну да, — согласилась гримерша. — Действительно. Вот и губа припухла. Может, оно так… И вообще, я не понимаю, для чего вам все эти страсти. Вы артист… а тут мордобой какой-то.
— Мы, актеры, люди подневольные. А ради славы на все готовы, — задумчиво пробормотал Андрей, которого вовсе не убедила ее сговорчивость.
— А все-таки вы сейчас совсем другой. Вы не подумайте, я вовсе не осуждаю. Сейчас модно. Всякие там причуды. Только не похожи вы на прежнего Андрюшу. И не внешне даже. Не могу объяснить, но, как бы сказать, сейчас вы куда мужественнее выглядите. Не то, что раньше, когда вокруг вас этот Жоржик противный крутился.
— Анна Петровна, дорогая, может быть, закончим, а? Пожалуйста. Тороплюсь очень, — Андрей, которого упоминание о неприглядном прошлом его двойника заставило покраснеть, невольно насупился.
— Все, все, Андрюшенька, заканчиваю, — гримерша протянула ему чистое полотенце.
— И все таки изменились, — произнесла она, когда Андрей уже поднялся из кресла. — Тот, прежний, мог меня таким словцом понужнуть, а тут — пожалуйста. Чудеса, да и только.
Миновав дремлющего на вахте охранника, Андрей выскочил на улицу. К его некоторому удивлению, обещанный Григорием час съемок растянулся на все три. Небо в разрывах кудрявых, кучевых, как их еще называют, облаков уже начало темнеть, а тени от растущих вокруг бывшего ДК деревьев превратились в сплошные длинные полосы.
Андрей обогнул громадный джип, брошенный кем-то из влиятельных посетителей студии, и всмотрелся в стоящую чуть поодаль, и едва различимую в наступающих сумерках, скамью.
Маша, сидящая на окрашенных в серый цвет досках, заметив его, порывисто поднялась и взмахнула рукой, словно примерная ученица, просящаяся к доске.
Еще на подходе к укромной беседке Андрей с удовлетворением отметил, что девчонка изо всех сил прижимает к груди свою дешевенькую сумку.
