Удар не выглядел опасным, потому Андрей решил пропустить его, и попробовать контратаковать на отходе.
Он чуть пригнул голову, подставив лоб, приготовившись смягчить джеб, но вдруг в голове у него что-то взорвалось, и он мешком рухнул на пружинистый настил ринга.
Удар у прославленного киноактера оказался поставлен куда лучше, чем можно было ожидать.
"Вполне себе профессионально поставлен", — помотал головой Андрей, следя за отмашкой рефери.
— Бокс, — скомандовал тот, глянув в глаза пропустившего саечку неудачника.
"Теперь понятно, почему этот Григорий так радовался, что сумел уговорить меня на этот поединок", — успел подумать Андрей до того, как противник кинулся в новую атаку.
Удары шли хорошо наработанными сериями по два-три в каждой. Короткие и длинные, прямые и боковые. Казалось, Макар решил за несколько десятков секунд показать все, на что он способен, и закончить бой классическим нокаутом.
"Ах, ты ж, сука!" — почувствовал Андрей прилив злости. Разозлила его вовсе не боль в губе от пропущенного свинга, а настоящая ненависть, с которой здоровяк обрушил на явно слабого противника весь свой арсенал, довольно неплохого, следует признать, качества.
Будь на месте Андрея настоящий артист, без сомнения он уже минимум пару раз имел бы все шансы уплыть в спасительное забытье. Однако Андрей, к своему искреннему изумлению, сумел кое-как отразить первый натиск оппонента. Используя разницу в весовой категории, Андрей кружил по рингу, не давая противнику возможности сблизиться, чтобы нанести коронный удар. Маневрировал, кружа по рингу, подставлял перчатки, уклонялся весь первый раунд.
Гонг застал Макара в яростной атаке. Непонятная увертливость жертвы разозлила его всерьез. Теперь он шел вперед, словно танк, не обращая внимания на возможную контратаку, всеми силами стараясь загнать противника в угол и поставить, наконец, точку.
— Двигайся, двигайся, — вновь затеял бессмысленную скороговорку секундант, размахивая перед сидящим на табурете Андреем полотенцем. — Еще хотя бы один раунд продержись. А там я полотенце брошу. Все не так обидно.
— Я тебе брошу, — Андрей неловко ухватил говорливого помощника за ворот спортивного костюмчика и подтянул к себе. Он внимательно глянул в глаза вмиг онемевшего секунданта, оттолкнул и поднялся, вглядываясь в череду лиц, следящих за схваткой.
Гонг звякнул, когда Андрей уже стоял посреди ринга, ожидая неторопливо выходящего из своего угла Макара.
— Сейчас я тебя убивать буду, — оскалился тот и демонстративно, явно играя на публику, выплюнул капу. — Больно жирно тебе будет, — произнес бывший пограничник и чуть приподнял руки, лишь изобразив стойку.
