— Опять выкаешь? — он попытался улыбнуться, но вышло это у него довольно вымученно. — Все нормально, придремал, просто.
— Такое лицо было… — пожаловалась Маша, скручивая пластиковую крышку с бутылки. — Ну, если все в порядке, тогда наклонись. Сейчас пощиплет немного, — занявшись делом, она почувствовала себя увереннее.
Размочить подсохшую корку оказалось непросто. Однако в конце довольно болезненной процедуры его голова приняла вполне цивилизованный вид.
— Действительно, царапина, — с некоторым даже разочарованием констатировала помощница, разглядев рану. — Можно и не заматывать. Давай я только прижгу. У меня спрэй есть, он ведь на спирту.
Маша потянулась к своей сумочке и вдруг жалобно охнула: — Ой, растяпа. Я ж ее оставила, — она не закончила и бросилась назад к киоску.
Обратно вернулась через несколько минут. Опустилась на скамейку и молча уткнулась лицом в ладони.
Говоря по совести, за то время, пока девушка расспрашивала продавщицу и случайных прохожих о своей потере, Андрей вновь успел погрузиться в непонятное, похожее на обморок состояние.
И вновь Андрей вынырнул из странного, не столь уж долгого, забытья от ее голоса.
— Ты чего? — задал Андрей идиотский во всех смыслах вопрос.
Девчонка не ответила, только отвернулась в сторону, вытирая мокрые щеки тыльной стороной ладоней. — Ничего. Отстань.
Андрей наморщил лоб, восстанавливая хронику событий: — Ах, да… сумка.
— Деньги, документы? — лаконично спросил-констатировал он.
Маша всхлипнула чуть громче.
— Понятно, — он стянул с плеч измазанный, в бурых пятнах, пиджак и остался в серой футболке. — Много денег-то?
— Много, — едва слышно отозвалась девчонка, — тридцать тысяч, и паспорт…
— С деньгами не вопрос, — Андрей вынул из внутреннего кармана трофейный бумажник.
— Вот, держи, — протянул он соседке шесть рыжих купюр. — Отдашь потом, когда сможешь. А вот с паспортом будет сложнее. Придется напрячь мозг.
Поднялся с лавки, покрутил в руках испорченный в крови пиджак и без сожаления сунул его в стоящую неподалеку урну.
— Ну, пошли, что ли.
— Куда? — всхлипнула Маша.
— Будем искать твоего жулика. Вернее, будем искать его следы. В общем, там увидишь.
Он осторожно засунул свернутые деньги в карман ее платья и двинулся вперед, аккуратно взъерошив свой, успевший уже высохнуть, ежик волос.
Возле киоска остановился. Замер, глядя по очереди то в одну, то в другую сторону.
Затем повернулся к Маше и громко, намеренно казенным, жестяным голосом произнес: — Так где, вы говорите, произошло преступление? Здесь?
