Похоже, отповедь подействовала. Джигит невольно покосился на дверь, сглотнул комок в горле и провел языком по пересохшим губам.
— Смелый, да?.. — он поднялся с дивана. — Ладно. Извини. Не надо Руслану ничего говорить.
Ваха запнулся ногой о лежащую возле дивана сумку, опустился обратно на стул.
Андрей заметил высунувшееся от толчка из приоткрытой молнии горлышко с синей пластиковой крышкой и, наконец, сообразил, что это бутылка минеральной воды, о которой он вовсе забыл, и которая, как оказалось, мирно пролежала в его вещах все тридцать с лишним суток.
Андрей, у которого от злости и негодования пересохло во рту, с вожделением уставился на "подарок судьбы".
— Хорошо, я буду молчать, — примиряющим тоном заверил он Ваху. — Только ты мне воды дай, пожалуйста.
— Где я тебе ее возьму? — буркнул охранник. — Сам пить хочу, сушняк прет. Да нету здесь.
— Так у меня в сумке лежит, — с готовностью ткнул Андрей пальцем на свой баул.
— Ах, молодец, — Ваха с готовностью вытянул на свет литровый сосуд.
Он крутанул пробку, срывая пластмассовую защелку, запрокинул голову и, с ловкостью матерого алкаша, вылакал почти половину. Выдохнул, утирая губы тыльной стороной ладони, хитро глянул на Андрея: — Хочешь пить. Да? Так, может, договоримся? — похоже, он вовсе не оставил свои паскудные замыслы. — Пока они еще приедут. А водичка вкусная…
Но тут его лицо исказила странная гримаса. Ваха недоуменно покрутил коротко остриженной головой, словно прислушиваясь к чему-то, и вдруг, издав пронзительный стон, согнулся почти пополам. Очумело вращая глазами, ухватился рукой за живот. Качнулся, словно моряк, старающийся поймать уходящую из-под ног палубу.
— Отравил? Шайтан… — Ваха перешел на родное наречие, выплевывая слова страшных горских проклятий в адрес недоуменно глядящего на него Андрея.
— Ай!!! — мучения, как видно, были уже вовсе нестерпимыми. Глаза Вахи стали вовсе безумными. Он начал медленно опускаться на пол. Но за мгновение до того, как его тело коснулось темного паркета, боевик вздернул вверх руку с пистолетом: — Сдохни! — тонким, не своим голосом провизжал он и нажал на курок.
Андрей дернулся в сторону, пытаясь уйти с направления огня, но подвела спинка стоящего вплотную к стене стула. В голове что-то гулко ухнуло, словно взорвалась тысяча новогодних петард, глаза закатились, и он плавно завалился набок, уже не чувствуя совершенно ничего.
Открыл глаза и внимательно, с искренним интересом, всмотрелся в темную лужицу, растекшуюся прямо перед его носом. Кровавая дорожка уже успела слегка подсохнуть, образовав небольшую, шириной всего в палец, полоску.
