— Вы позволите задать вам несколько нескромных вопросов? Когда вы вышли замуж за Куше, он был уже богат?
— Да. Не так, разумеется, как сегодня, но его дела уже шли успешно.
— Это был брак по любви?
— Как вам сказать… Мы встретились в Динаре. Через три недели он спросил меня, согласна ли я стать его женой. Мои родители навели справки.
— Вы были с ним счастливы? — Мегрэ посмотрел ей прямо в глаза и предпочел ответить сам: — Конечно, определенная разница в возрасте. У Куше свои дела… В общем, между вами не было большой близости, не правда ли? Вы держали его дом, у вас была своя жизнь, он жил своей.
— Я никогда его не упрекала! — сказала она. — Он был человеком большой энергии, ему требовалась бурная жизнь… Я не хотела его сдерживать.
— Ревновали вы его?
— Вначале да. Потом привыкла. По-моему, он меня очень любил.
Она была довольно красива, но какой-то незаметной, спокойной красотой. Несколько расплывчатые черты лица. Нежная кожа. Строгая элегантность. Должно быть, сидя в теплом и уютном салоне, она очень грациозно разливала своим подругам чай…
— Часто ли ваш муж говорил с вами о своей первой жене?
При этом вопросе зрачки ее словно затвердели. Она старалась скрыть свое раздражение, но поняла, что Мегрэ кое-что известно.
— Знаете ли вы, что эта женщина живет в том же здании, где находился кабинет Куше?
— Да! Он мне об этом говорил.
— В каких выражениях он говорил о ней?
— Он злился на нее. Потом просто считал ее несчастной женщиной.
— Почему несчастной?
— Потому что ничто не могло ее удовлетворить. И еще…
— Что еще?
— Вы догадываетесь, о чем я хочу сказать. Она ведь очень корыстная. В общем, она бросила Раймона, потому что он мало зарабатывал. И тут вновь встретить его, но уже богатым… А самой оставаться женой мелкого чиновника!
— Не пыталась ли она…
— Нет! Не думаю, чтобы она просила у него денег. Правда, об этом муж мне не сказал бы. Я знаю лишь, что для него было пыткой встречать ее на площади Вогезов… По-моему, она делала все, чтобы попадаться ему на глаза. Она не разговаривала с ним, но смотрела на него с презрением.
Комиссар не мог сдержать улыбки, представив себе эти встречи под аркой: свежий, дородный Куше, выходящий из автомобиля, и госпожа Мартен со злым лицом, с ее черными перчатками, зонтиком и сумочкой.
— Это все, что вам известно?
— Он хотел сменить помещение, но в Париже трудно найти лаборатории.
— Разумеется, вы не знаете никого из врагов вашего мужа?
— Никого. Его все любили! Он был очень добрым, до смешного. Он не просто тратил деньги, он расшвыривал их. А когда его упрекали за это, отвечал, что он годами считал копейки для того, чтобы в конце концов стать мотом.
