Соня выбралась по тропинке на берег, не выдержала и оглянулась. Там, где они сидели, теперь горел костер, но ни Ани, ни Бориса не было видно. Зато было слышно. И то, что она услышала, заставило покраснеть и идти быстрее прочь. Аньке было хорошо. Ее призывные стоны и вздохи разносились по всему пляжу.
— Ну и пусть! — твердила Соня, стараясь отрешиться от лезущих в уши звуков. — Я тоже так могу. Смогу! Трофим не хуже Борьки… Он лучше!
Тропинка вела ее к излучине реки, где они любили сидеть с Трохой на больших плоских камнях, когда-то оставленных водой на берегу среди каменной мелочи.
Трофима она увидела издали. Он валялся на одном из таких камней с раскинутыми руками и повернутой набок головой. Соня подошла и села рядом.
— Привет.
Он мельком взглянул на нее и быстро повернул голову на другую сторону.
— Это ты? Чего пришла?
Прием был грубый, но вполне по понятным причинам, и Соня не обиделась.
— Я там третья лишняя, как и ты. Прогонишь?
Он вздохнул и сел. Теперь они прижимались друг к другу, и Соне больше не было прохладно от налетавшего с реки ветерка.
— Тебе плохо, Троха?..
— Тебе, что ли, хорошо? — сердито буркнул он.
— Плохо.
Что было еще говорить? Они поняли друг друга.
— Женщины — глупые существа! — вдруг заявил он.
— Почему? — насупилась Соня.
Трофим повернулся к ней, уставился в глаза:
— Почему вы не замечаете, когда вас любят по-настоящему? Почему вам всегда на это совсем наплевать?..
— Это мне-то наплевать? — еще сильнее обиделась она. — Кто сейчас там, и кто — здесь? Они, между прочим, занимаются любовью…
Надо было промолчать. Соня испугалась: Трохино лицо перекосилось от страданий. В сумерках оно напоминало маску туземного племени, увиденную однажды в книге.
— Врешь!
— Ничего я не вру! — она почувствовала себя ябедой. — Аня сама сказала, что эту ночь они проведут вместе…
— Всего-то?.. Я тоже много чего могу сказать.
Знал бы он, что ей тоже не хотелось верить собственным ушам!
— Они были вместе, я слышала.
— Что? — резко дернул он ее за руку.
— То самое! — рассердилась Соня. — Может, я и наивная, но не совсем дура! Отпусти руку.
Закрыв глаза, Трофим раскачивался вперед-назад. Соне казалось, что он может упасть затылком на камень. На всякий случай она положила туда свою свернутую кофту. Ей самой хотелось реветь долго, протяжно, но она стеснялась Трофима. С другой стороны, кто из них нуждается в поддержке?
— Троха…
— Отстань!
Соня подождала, пока он мучился от ревности, царапая ногтями камень. Сумерки плавно сменились ночью. Река резво плескалась впереди, гулко шлепала по камням, словно ладонью.
