Ночью Соне не спалось. Было душно и почему-то тревожно на душе. Промучившись, она встала, накинула на плечи косынку и вышла в сад. Мама легла спать, отец еще что-то строгал при свете керосинки.
— Пап, ты чего не спишь?
— Да вот перила расшатались, починяю, — мотнул тот седым чубом. — Скоро появится молодой да сноровистый зятек, передам хозяйство ему. А ты чего полуночничаешь?
— Не спится что-то…
— Скучаешь по своему?
Соня подумала и кивнула. Утонуть бы сейчас в руках Трофима, почувствовать его губы на своих губах.
Отец отложил дощечку, снял очки и вздохнул.
— Мы ведь так и не поговорили. Неожиданно у вас все получилось или давно загадывали?
Соня медленно покачала головой.
— Понятно, — снова вздохнул отец.
— Что понятно?
Они сидели рядом, и Соня положила голову отцу на плечо.
— Что, запуталась между двумя соснами? Любила одного, а получила другого?
— Не знаю. Может, и не любила вовсе?..
Она никогда не сравнивала их, потому что за именем Бориса мерк белый день. А теперь получается… Что получается?..
— Ты не поторопилась, дочка? — спросил отец, словно прочитав ее мысли, но Соня упрямо покачала головой.
— Папа, мне с Трофимом хорошо, а все остальное приложится, я уверена.
— Охо-хо-нюшки… Отговаривать не стану: Трофим — мужик, и этим все сказано. Будь на его месте Борька, я бы возразил.
— Почему? Разве он такой плохой?
— Да нет… Шалопай, но это пройдет. Не нагулялся он, вот проблема. И гулять долго будет. А тебе нужна крепкая семья, предательства ты не простишь — так уж мы тебя вырастили.
Предательства?.. Нет, не простит — точно!
— Ладно, пойду-ка на боковую. Тоже спать или еще гулять будешь? — отец хлопнул себе по коленям.
— Посижу, папа.
Отец поцеловал ее в подставленную макушку и ушел. Соня сидела на крыльце, любовалась звездами, слушала стрекотание сверчков и размышляла. На самом деле все произошло так быстро, что она опомниться не успела. Вчера — подруга, сегодня любимая, завтра — жена. Хочет ли она этого? Хочет! По плечам пробежала дрожь, захотелось почувствовать на них родные ладони Трофима. Хоть пробирайся сейчас к нему домой, буди и…
Зашуршали кусты, и Соня испуганно привстала.
— Кто там? А ну, выходи! У нас собака злая!..
Которой отродясь не было.
Из кустов показалась мужская фигура, скрюченная наполовину.
— Сонь, это я!
