Воцарилось гробовое молчание. Тягостной паузе казалось не будет конца. У доктора Бернсайда низко отвисла челюсть, и с разинутым ртом он словно окаменел. Мак-Кэйб вначале уставился на меня широко открытыми округлившимися от удивления глазами, а затем начал быстро-быстро моргать, словно ему в глаз попала соринка.
- Где Мелисанда? - повторил я свой вопрос.
- В Вайоминге, на фамильном ранчо Кинкэйда в Натроне, - ответил адмирал. - Ждёт не дождётся счастливого возвращения с Новой Гвинеи своего спасённого от кровожадных и вероломных туземцев мужа.
- 63
Как скоро я смогу её увидеть?
- Теперь уже скоро. У нас всё готово для твоего благополучного возвращения в объятия любящей жены. Так что причешись, помойся и оденься, как следует. Завтра утром ты будешь на Новой Гвинее.
Доктор Бернсайд нашёл, что я в отличной форме, ограничившись лишь несколькими профилактическими уколами.
Даже принимая душ, я не расставался со своим обсидиановым кинжалом, ставшим за время моих скитаний по Вануа-Леву частью меня самого. Переодевшись в новую лава-лава, я заявил Мак-Кэйбу, что не ел уже целые сутки.
- Скоро ты нажрёшься до отвала, - заверил меня Мак-Кэйб. - Потерпи до полуночи. Уже скоро. А сейчас не хочешь ли немного промочить горло?
Я кисло поморщился.
- Честно говоря, меня до сих пор ещё мутит с похмелюги от той наркоты, которую вы мне впрыснули две недели назад.
Адмирал подмигнул мне с дьявольской усмешкой.
- Не беспокойся, этой ночью тебя исполосуют без наркоза.
После таких слов у меня мгновенно появилось непреодолимое желание выпить. Мак-Кэйб, как всегда, пил "бурбон", а я предпочёл натощак водку с тоником, отчего мой зверский аппетит разыгрался ещё больше.
Мак-Кэйб выглядел мрачнее обычного, и, сделав первый глоток, я спросил:
- Что-то не так, адмирал?
- Мы пропустили новый удар, - ответил он скорбным тоном.
- Что стряслось?
- В Лондоне "Замочная скважина" "раскусила" нашего человека. Он случайно встретился со старыми друзьями, что привело, в конечном счёте, к провалу и странной гибели при весьма таинственных обстоятельствах.
- Что с ним сделали?
- Формально - ничего. Он просто отправился на Солсбери-плэйн и заклал себя в Стонхендже на жертвеннике, - адмирал сокрушённо покачал головой. Киинэн оставил на диктофоне предсмертную запись. Судя по всему, в остром приступе внезапного умопомешательства он возомнил себя друидом, решив принести в жертву себя самого.
Я утвердительно кивнул.
