— Это яснее ясного, — заметил Герцог. Салливан начал было вставать, указывая на Герцога пальцем:
— Слушай, ты…
Дон положила руку ему на плечо и попыталась его усадить:
— Успокойся.
— Послушай, Пар, — сказал Ли. — То, во что мы ввязываемся, — дело непростое. Я не хочу, чтобы все провалилось из-за того, что в него будет вовлечена женщина.
— Я в состоянии о себе позаботиться, — резко возразила Дон. — Всегда и везде.
— Не сомневаюсь в этом, — ухмыльнулся Герцог, вставая.
Салливан вскочил на ноги:
— Ты, маленький ублюдок…
— Герцог! — громко сказал Ли, подталкивая его в сторону кухни. — Почему бы тебе и не принести всем выпивки?
— Я не хочу пить.
— Сделай это.
— Последуй совету, — приказал Салливан.
— Мне виски с содой, — сказала Дон. Герцог спокойно оглядел помещение. Положив руку на затылок, он провел рукой по волосам, которые были зачесаны вверх.
— Ладно, — сказал он.
Повернувшись, он поспешил на кухню, с грохотом выставил стаканы, набросал в них льда и, проливая, налил напитки, спешно их перемешивая.
Что же такого странного было в этом человеке? Конечно, не его размеры. После множества стычек со школьными недотепами Герцог научился не реагировать на габариты противника, так что масса Салливана здесь не играла никакой роли.
Как бы мне хотелось узнать, в чем здесь дело, думал он.
Он вытер тряпкой пролитое, затем снова потер затылок. Его волосы все еще стояли торчком и не желали укладываться.
За неделю в доме на Айааге-12 их уже собралось десятеро. Несмотря на возражения Герцога, Ли официально нанял Салливана и Дон. Мэй с Вонном вернулись из системы Сайпресс с Андерсом, Джентсом и двумя стрингерами, которых звали Винтерс и Медведь.
Увидев их впервые, Мэй подумал, что Джентс что-то перепутал. Медведь оказался невысоким, вертким парнем лет двадцати, не больше. У него было прыщавое лицо и спутанные волосы. Он постоянно грыз ногти, а когда его что-то волновало, его речь превращалась в мешанину отдельных слогов, перемежаемых резкими вдохами.
Винтерс оказался высоким, тощим типом с чрезмерно развитой челюстью и черепом гидроцефала. Его черные волосы и темные глаза контрастировали с бледной кожей, у него был большой крючковатый нос. Он был намного старше Медведя и выглядел довольно потрепанным. Он был подвержен внезапным вспышкам ярости и иногда становился неуправляемым, хотя всегда слушался Медведя, если только тот был способен на связную речь.
— Вы, должно быть, чертовски обязаны этим типам, — заметил Вонн Андерсу.
