– Почему бы вам не оставить чемодан в номере, а когда вы спуститесь, кто-нибудь вас отвезет.
– Хорошо, – соглашаешься ты.
Кажется, что с тех пор, как тебе вручили карту от номера, прошло несколько дней. Ты почти удивляешься тому, что она все еще у тебя. Тебе приходится уточнить номер комнаты, написанный на маленьком чехле карты, чтобы узнать, на каком этаже тебя поселили.
Ты входишь в темную комнату и кладешь чемодан на подставку. Ремни подставки изношены весом багажа предыдущих путешественников. Окно выходит на задний фасад другого отеля.
Прежде чем выйти из номера, ты задвигаешь чемодан под кровать, подальше от посторонних глаз. Это единственное место, куда тебе приходит в голову его спрятать.
По пути к лифту ты проходишь мимо тележки обслуживания номеров, которая ждет, пока ее отвезут обратно на кухню. Сверху стоит корзинка с булочками всех форм и размеров, с посыпкой и без, белых и черных. Ты решаешь запихнуть несколько себе в сумку, но тут же вспоминаешь, что у тебя нет ни сумки, ни рюкзака. У тебя в руках ничего нет. Все, что у тебя есть, – это карта от номера в кармане юбки. Хватаешь булочку с кунжутом. К тому моменту, когда лифт опускается на первый этаж, ты ее уже съела.
Отель нанял молодого парня в клетчатой рубашке и белых кедах отвезти тебя в полицейский участок. Ты понятия не имеешь, какова его связь с отелем, – униформы на нем нет, – но у него добрые глаза, зеленые, как кожаный переплет старинного атласа, и ты веришь, что он отвезет тебя, куда нужно.
Парень открывает тебе заднюю дверцу, и ты садишься в машину. На полу перед соседним сиденьем стоит пара мужских кожаных туфель, и тебе любопытно, что они там делают.
Судя по часам на приборной доске, уже третий час дня. Когда успело пройти столько времени? Это правильное время или вчерашнее? Ты знаешь про перевод часов. Тебе кажется странным, что здесь переводят часы посреди недели, а не в два часа ночи по воскресеньям, как дома. Ты пытаешься вспомнить, какой день недели считается здесь выходным, и решаешь спросить у водителя. Но вместо этого ты смотришь в окно на окружающий тебя поток транспорта, а устав от всех этих машин, лиц и серого газа, клубящегося из выхлопных труб, поднимаешь стекло и смотришь на туфли.
– Вы знать Пол Боулз? – спрашивает водитель ни с того ни с сего. Ты как раз сидишь, уставившись на кожаные туфли, и поэтому у тебя мелькает мысль, что он сейчас скажет, то они принадлежали Полу Боулзу.
