Кэти почувствовала, как рука Моники сильнее сжала её руку.
– Думаю, Эрик прав, и Ферн тоже высказала хорошую мысль, – сказала Моника. – Я понимаю, что Кэти надо быть с детьми, похожими на неё, но думаю, что ей надо общаться и с обычными детьми. К тому же мы прожили отдельно друг от друга целых шесть лет и только начинаем друг друга узнавать. Я бы хотела оставить Кэти дома, по крайней мере, ещё на несколько лет, пока она не повзрослеет. Хотя, наверное, ей самой надо будет решить, хочет ли она остаться со мной или поехать в вашу школу.
– Кажется, нам надо всё обсудить, – сказал мистер Кейси. – Это слишком серьёзное решение, чтобы принимать его, не обдумав как следует, мистер Купер. И конечно, последнее слово останется за ребятами. Думаю, им надо получше познакомиться, и может быть, мы все приедем в вашу школу, прежде чем принять окончательное решение.
Кэти видела, что мистер Купер разочарован тем, что они не согласились сразу. Мысль о том, чтобы жить бок о бок с другими детьми, похожими на неё, взволновала Кэти, но ей также было страшно. Она взглянула на других ребят, и ей не надо было уметь читать мысли, чтобы понять, что они чувствуют то же самое.
Отец Кэрри громко откашлялся и спросил:
– Сколько стоит обучение в этой школе? Мы небогатые люди. Мы не можем позволить себе частную школу.
Все взрослые заговорили одновременно, но Кэти их не слушала. Она посмотрела на остальных, и по молчаливому согласию, не произнося ни слова, они подошли к двери, ведущей на террасу. Дэйл закрыл за собой раздвижные двери, чтобы заглушить шум, и облокотился на перила, глядя на бассейн.
У них не было возможности как следует поговорить, но, кажется, им это было и не нужно. Хотя они почти не знали друг друга, Кэти было невероятно спокойно рядом с ними.
– Ты можешь узнать? – спросила она Дэйла. – Можешь прочитать мысли мистера Купера? Он говорит правду? Или, как сказала Кэрри, хочет изучать нас как насекомых?
– Думаю, и то, и другое, – задумчиво ответил Дэйл. – Кажется, он искренне хочет для нас и всех остальных самого лучшего. Не знаю, всегда ли мы будем соглашаться, что то, чего он хочет, – не то же самое, чего хотим и мы. – Он неожиданно улыбнулся. – Думаю, не так уж сложно притвориться, будто мы насекомые под микроскопом и что мы не понимаем, чего он от нас добивается.
– Теперь, когда нас четверо, всё будет гораздо проще, чем когда мы были одни, – заметил Эрик.
Никто ему не ответил. Слова были им не нужны.
