— А у каких специалистов консультировался этот вопрос? — спросил Соколовский.
— У ответственных! — не вдаваясь в подробности, резко ответил Абакумов.
Тогда на всякий случай вмешался Подпалов:
— Видите ли, Николай Гаврилович, вряд ли требования заказчика можно называть капризом. Существуют определенные допуски. Мы их не выдерживаем, вы сами это подтвердили. Автосборочный завод вправе требовать точности. Точность — это культура производства.
— Уважаемый Иннокентий Филиппович, что касается вас, то вряд ли вам удобно настаивать, что вы в курсе происходящего на нашем заводе. Слишком часто вы бываете в отъезде, чтобы с необходимой отчетливостью разбираться в наших производственных тонкостях, — саркастически и грубо, так как не выдержал атаки, сказал Абакумов. Тут же он овладел собой. — Однако я пока кончу на этом. Послушаем, каково мнение других товарищей. Пожалуйста! Кто желает?
Слова никто не просил. Разговоры стихли, и все сидели молча, опустив глаза, потому что каждый боялся, как бы Абакумову не показалось, что именно он желает выступить.
Климцов наклонился к Абакумову и что-то горячо зашептал ему; обычно тусклые, ничего не выражающие глаза его блестели.
Сидящего поблизости Подпалова очень интересовало, что шепчет Климцов Абакумову. Стараясь уловить смысл его слов, он беспокойно заерзал на стуле, неестественно вытягивая шею. Это делало Подпалова похожим на петуха, который одним глазом наблюдает, как бы на него не бросилась собака, а другим прицеливается к лакомому куску. Но что говорил Климцов директору, расслышать Подпалову не удалось.
— Н-да, — прозвучал в наступившей тишине тугой голос сталевара Сонова. Испугавшись, что получилось так громко, он торопливо полез в карман за носовым платком.
— Пожалуйста, — сказал Абакумов.
— Я, собственно, ничего, — сказал Сонов. — У меня внутренние соображения.
— Валяйте, товарищ Сонов. Скажите свое мнение, — с деланной благожелательностью подбодрил его Абакумов.
Смущенно Сонов посмотрел налево, посмотрел направо в поисках поддержки или сочувствия и заговорил:
— В этих делах, конечно, я не специалист, но Ваньку Лукина, то есть, виноват, Ивана Спиридоновича, мы знаем с малолетства, поскольку он нашенский парень, косьвинский… — Сонов замолчал, подумал и кивнул головой, утверждаясь про себя в своем мнении. Все с интересом ждали, что он дальше скажет. — Ни в жисть не поверю, что Иван Спиридонович выступит против народной инициативы. Тут что-то не так. Видать, эта инициатива не народная, а какая-нибудь бюрократическая, правой рукой почеши себя за левое ухо. Ведь и так бывает. Нет — скажете? — Он повернулся к соседу: — А то ты мне говоришь одно, а я тебе — другое.
