Он положил трубку и посмотрел на главного инженера:
— Вот скопидомы.
— А что? — спросил главный инженер.
— Горсовет совсем отказывается платить. — Абакумов повернулся к Муравьеву: — Понимаете, Дворец культуры находится в ведении нашего завкома, но на самом деле обслуживает весь город. А горсовет, несмотря на это, не хочет потратиться на ремонт. — И он передразнил кого-то: — «Мы должны решить в первую очередь два вопроса: во-первых, энергохозяйство, во-вторых, проведение новых дорог». А бюджет у него почти полтора миллиона.
— Да, parbleu, горсоветом мы похвастаться не можем, — сказал главный инженер.
— Ничего, Турнаева добьется. Пойдет сейчас к секретарю райкома и воленс-неволенс, товарищи горсоветчики, а платите денежки. — Директор ухмыльнулся, провел ладонью по лицу, точно стер улыбку, и, поглядывая на главного инженера, потрогал себя за нос. — Хуже другое. Плачется, что затруднения с концертом. Кто-то там из главных исполнителей заболел, а кто-то в отпуске…
— Вот, пожалуйста, еще одна проблема, — сказал главный инженер.
— А что такое? — спросил Муравьев. Абакумов неопределенно качнул головой.
— Намечается областная конференция станочников. Из центра должен быть кое-кто, кое-кто из ближайших городов. Москвичей ждем. Слышали, может, про Екатерину Севастьянову? Наша знатная шлифовщица. Организовала работу без наладчика. Наша гордость, так сказать. Зачинатель большого технического прогресса. Об ее опыте хотим поговорить.
— Пикантность положения в том, что мы-то, собственно, металлурги, механическая обработка и шлифовка — нуль без палочки для нашего производства. Дивертисмент!.. — начал было Подпалов.
Абакумов перебил его:
— Мелкобуржуазная точка зрения, Иннокентий Филиппович, мелкобуржуазная. Климцов правильно определил.
— Жили мы спокойно… — продолжал Подпалов.
Абакумов снова не дал ему договорить. Он презрительно сощурился, предугадывая, о чем поведет речь главный инженер, и сказал насмешливо:
— Как же, спокойно! А план? Всегда вы забываете о плане, милейший Иннокентий Филиппович.
— План — дело привычное. А с этой шлифовкой, будь она неладна, всегда хлопот полон рот. Мы еще с ней намыкаемся, Николай Гаврилович, помяните мое слово, — твердо произнес Подпалов.
— Вам, Иннокентий Филиппович, мерещатся одни страхи, вещь известная, — отозвался Абакумов. — А вы как, товарищ Муравьев, тоже принадлежите к числу инженеров, любящих тишину и спокойствие?
— В зависимости от обстоятельств, — в тон директору ответил Муравьев.
