— Ох, дай-ка подумать! — к ужасу Васа, Май нахмурился, постучал по столу и прошелся по кабинету заглядывая в коробки, — И не уверен я, что с той партии что-то осталось, так быстро разошлась, удачно! Не уверен…. Ай, нет, ты погляди какой ты везунчик!
Он победно помахал в воздухе крепко запаянным флаконом.
— Это тебе, герой дня, подзаправиться, на тебе лица, право дело, нет.
Снова зазвонил телефон и Май снова отключил его.
— Спасибо! — сказал Вас, торопливо хватая флакон и отсчитывая в недвусмысленно протянутую ладонь деньги, — слушай, а где я тебя смогу найти, если мне понадобится еще? У тебя ведь будет?
— Хороший вопрос где, я то тут, то там, сам знаешь, а зелье у меня кончилось, но для тебя я-то постараюсь и достану, не беспокойся. Вот что, дам я тебе свой телефон, пиши, звони, если что, ладно? Как твоя сестра поживает?
— Спасибо, все хорошо.
— Ну вот видишь жизнь налаживается, и у тебя наладится, ты только лекарство вовремя пей, и пробуй свои силы, со дня на день можешь почувствовать что-то новое!
Май снова отвлекся на пришедшее сообщение.
— Ох, рвут буквально на лоскутки, да ничего, пустяки, потом поговорю с ними, ну вот, ты только веры не теряй, звони если что!
— Хорошо, спасибо! — сказал Вас, помахал ему рукой и вышел из кабинета. По правде сказать, он почувствовал облегчение: общество Мая было довольно утомительным.
Едва за Василием закрылась дверь, добродушная улыбка исчезла с лица Мая и он уставился на сообщение в телефоне. Сердце у него забилось быстрее от предвкушения, рот скривился в шальной улыбке, в глазах зажегся сумасшедший огонек. Что-то наклевывалось.
В коридоре Вас торопливо открыл флакон и остановился, взвешивая за и против. Доза определяла меру, с которой тело будет корежить, но чем быстрее его покорежит, тем, возможно, ближе будет конец этого всего. Обычно он пил по глотку, но теперь ведь есть опасность, что Женя заметит флакон, а он не хотел ее расстраивать и снова ссориться, да и осталось совсем немного до конца. Ему так не терпелось увидеть, что будет тогда.
"Перетерплю" — решил он и залпом выпил все. Вкус был гадостный и резкий, будто бы протухший на солнце отвар семечек, перед этим настоенных на нефти, но Вас проглотил это, подавив последовавший за глотком рвотный позыв.
На улице он смог снять очки и какое-то время шел медленно наслаждаясь тем, как боль и ломота волнами сходят с его тела и приходит блаженная эйфория. Затем он вспомнил что Женя просила его зайти в магазин и пошел вприпрыжку, чтобы успеть накупить вкусностей к приходу сестры.
