Космическая Одиссея 2001. Как Стэнли Кубрик и Артур Кларк создавали культовый фильм | страница 2
Глава 1
Пролог: Одиссея
Сама бессмысленность жизни заставляет человека создавать свои собственные смыслы.
– СТЭНЛИ КУБРИК
20 век породил две современные версии гомеровской «Одиссеи». Первая – «Улисс» Джеймса Джойса, который свел десятилетие странствий Одиссея к одному ирландскому городу Дублину и к одному, кажется, выбранному произвольно дню – 16 июня 1904 года. В «Улиссе» хитрого короля Итаки сыграл мещанин Леопольд Блум – миролюбивый еврейский рогоносец с необыкновенно увлекательной внутренней жизнью, с которой нас на протяжении большей части романа знакомит автор. С 1918 по 1920 год роман публиковался частями, а полностью был издан в 1922.
Вторая – «Космическая одиссея 2001» Стэнли Кубрика и Артура Ч. Кларка, в которой острова южного побережья Средиземного моря стали планетами и лунами Солнечной системы, а сами темно-красные воды стали безвоздушным вакуумом межпланетного, межзвездного и даже межгалактического пространстве.
Фильм снимали на негативную кинопленку шириной 65 мм, изначально кадры проецировали на гигантские изогнутые экраны «Синерама» в специально оборудованных кинотеатрах. Премьера в Вашингтоне состоялась 2 апреля 1968 года, в Нью-Йорке – на следующий день. Продюсером и режиссером фильма был Кубрик, замысел фильма принадлежал ему и Кларку, одному из главных авторов «золотого века» научной фантастики. Изначально фильм длился 161 минуту, но после провальной серии рецензий и премьерных показов режиссер сократил его до более скромных 142 минут.
Стратегия Джойса заключалась в том, чтобы трансформировать Одиссея в доброжелательного космополита-фланера и художественно сократить 10 лет опасных происшествий до 24 часов в непосредственной близости от реки Лиффи. Кубрик и Кларк же подошли к делу противоположным образом. Они посмотрели на историю об Одиссее сквозь призму науки, которая в течение 19-го и 20-го столетий полностью изменила наши ощущения размера и длительности Вселенной – в связи с этим они необыкновенно широко раздвинули пространственные и временные гомеровские границы. «Космическая Одиссея» развертывается в промежутке четырех миллионов лет человеческой эволюции от австралопитеков, которые борются за выживание в Южной Африке, до путешествующих по космосу гомо сапиенсов XII века, а в центре всего этого – смерть и перерождение астронавта Дэйва Боумена, нового Одиссея, который становится каким-то пугающим постчеловеческим «Звездным Ребенком». В последней сцене невесомый эмбрион возвращается на Землю под звуки «Как говорил Заратустра» Рихарда Штрауса – саундтрека, призванного помочь зрителю достигнуть катарсиса.