Я кивнул.
— Прекрасно, Монтана,— похвалил я.— Эта работа для меня. Скажи еще вот что. Фратти знал Вилли Криша и Карлетту Франчини?
Она покачала головой.
— В этой игре никто никого не знает, кроме тех людей, которые работают вместе... И меня. Я знаю всю их работу. Должен же Панцетти кому-нибудь доверять.— Она засмеялась, как будто считала это смешным.
— Еще один маленький вопрос,— сказал я.— Если Фратти не показался и не позвонил, Панцетти мог не знать, что он убит, и, может, все еще считает его живым. Но каким образом он узнал, что я живу на Джермин-стрит?
— О, это просто. Ты, видимо, забыл, что Фратти под видом Гранта был у тебя в номере. Перед тем как позвонить тебе насчет липовой записки Херрика о Варней, он позвонил Панцетти. Я там была в это время и все слышала.
— Это плохо,— сказал я.— Значит, эта Варней пришла к Кришу и Карлетте и рассказала, что я ее поймал, но что ей удалось удрать. Где она их нашла?
— Крит и Карлетта живут в Сент-Джонс Вуд в доме под названием Шелдон Мэншинс.
— Что ж, Монтана. Похоже, что ты наконец-то начала говорить правду, и это, возможно, твой лучший шанс. Хорошо... А какую сделку хотел предложить мне Карло Панцетти? И почему он думает, что я стану иметь дело с таким дерьмом, как он?
Она пожала плечами, встала, подошла к буфету и снова налила виски. Она пила виски как воду. Видимо, у этой красотки желудок был как паровой котел. Потом она снова села.
— Панцетти считает, что с тобой можно договориться.
Я широко раскрыл глаза.
— Значит, со мной можно договориться? Ну... Это не так уж плохо. А скажи мне, милая, почему?
Она усмехнулась.
— У Карло есть мозги и нет нервов. Ты должен признать это. Он может обмануть собственную мать и поджаривать на медленном огне собственную бабку я будет при этом смеяться.— Она наклонилась вперед.— Какого черта, по-твоему, Панцетти держит здесь Уайтекера? Он мог бы выкрасть его чертежи и в Америке, если бы захотел, или мог бы кокнуть его. Ну-ка, пошевели мозгами, Лемми! Панцетти собирается одурачить людей, которые заплатили ему за чертежи.
Я свистнул.
— В этом что-то есть. Продолжай.
Она глубоко затянулась.
— Ради Бога, Лемми, ты должен спасти меня. Если Панцетти узнает, что я тебе все рассказала, он сунет меня в расплавленный парафин. Я буду мечтать, чтобы мне из милости перерезали глотку.
Я улыбнулся ей.
— Не волнуйся, киска. Я присмотрю, чтобы с тобой было все о’кей. Сделаю для тебя все, что смогу. Продолжай. Какую сделку хочет мне предложить Панцетти? Если он говорит серьезно, то я могу выслушать его.
