Порыв ветра, мощный рев, шипение — и поезд пронесся надо мной. Неожиданно я почувствовал тяжелый удар в левое плечо. Множество разноцветных звезд заплясало перед моими глазами...
Холодные капли падали мне на шею. Мне было холодно. Чья-то рука скользнула по моему телу. Слышались голоса и гудки автомобилей. На моих губах ощущался привкус крови.
— Не двигайтесь. Дело не так плохо,— произнес кто-то около меня.
Чуть приоткрыв глаза, я сквозь щель между ресницами расплывчато увидел окружающее. Надо мной склонилось чье-то лицо: врач. Он прикладывал фонендоскоп к моей груди.
Снег все еще падал. Любопытные прохожие образовали круг у моей скамейки. У газового фонаря беседовали с работниками метро двое полицейских. Я опять Закрыл глаза. Меня подташнивало.
У тротуара затормозила машина.
— Сюда! — крикнул кто-то.
Послышались шаги. Меня положили на носилки. Затем внесли в машину. Где-то звучала музыка...
Потом больничная сестра указала мне постель, написав на дощечке «Макс Тартер». Этим именем я назвался.'
У меня было сотрясение мозга, и мне пришлось бы пробыть в больнице трое суток. Правая ключица была вывихнута, а левая рука — в гипсе.
За столом несколько выздоравливающих играли в карты. Я спросил их, можно ли отсюда позвонить, минуя больничный коммутатор. Они сказали «да», и самый молодой из них встал и проводил меня. Мы спустились в подвальное помещение, где у входа в читальный зал была будка телефона-автомата.
Я сунул монету, позвонил Джойсу и рассказал ему о своем приключении. Сообщил я ему и о том, что лежу здесь под именем Макса Тартера, и попросил сейчас же приехать.
На обратном пути провожатый показал мне дверь в овощехранилище и объяснил, что отсюда можно незамеченным выбраться на улицу, если нет увольнительной от врача.
Через четверть ласа появился Джойс. Он крикнул:
— Жив, курилка! Когда-нибудь они разделаются с тобой!
Мы вышли в коридор. Я оглянулся. Никого вблизи не было. Мы побежали к подвалу, спустились туда и через пролом в ограде выбрались на улицу. Миновав сугробы, мы нашли место, где Джойс оставил свою колымагу, и укатили.
В половине двенадцатого я наконец-то очутился в кровати. Прежде чем потушить настольную лампу, я бросил взгляд на календарь. Сегодня была пятница, 12 января...
