— Да уж, время неподходящее…
— Черные лесорубы у нас не водятся, а местным дрова не нужны, три года как газ провели. А если кому и понадобятся, то по ночам шастать не будут. В общем, рассчитывать на свидетеля не приходится.
— Всегда есть место случаю. Например, я вчера могла отправиться на хутор через село. А потом передумать и вернуться.
— Согласен. Вероятно, он видел, что ты свернула, выждал время…
— Ты следователям обо мне сказал?
— Конечно. Хоть и не хотел тебя во все это втягивать. Но они все равно узнают.
— Чего ж тогда со мной не поговорили?
— Я им рассказал о наших вчерашних поисках, ну и о том, что ты ничего подозрительного не видела. Они у тебя в любом случае появятся. — Он помолчал немного и продолжил: — Как бы они Егорыча подозревать не стали.
— Глупость.
— Когда зацепиться не за что, хватаются за соломинку. Алиби у старикана наверняка нет. Чисто теоретически, он мог закрыть свою шарашку, догнать девчонку на велосипеде или мотоцикле и успеть уехать с дорожниками.
— Мотоцикл я бы услышала.
— Тогда на велосипеде.
— А мотив? С чего он вдруг ополчился на девиц? Если он маньяк, чего ж тянул с убийствами столько времени?
— Согласен. Это глупость, но как бы старик под раздачу не попал.
— Сережа, — позвала я. — Я в лесу Юриса встретила. Возле ручья.
Он посмотрел на меня и чертыхнулся:
— Рассказывай.
— Нечего рассказывать. Увидела его на тропе, он убежал.
— Почему сразу не сказала?
— Не знаю. Забыла, наверное. Не придала значения. По-моему, подозревать Юриса так же глупо, как и Константина Егоровича.
— Вот черт… Как только в округе узнают об очередном убийстве, такое начнется…
— Что ты имеешь в виду? — не поняла я.
— Я имею в виду, сосед начнет подозревать соседа, все старые обиды расцветут буйным цветом… Не вовремя ты приехала…
— Я-то здесь при чем?
— Ты ни при чем, но косо все равно смотреть будут. Когда люди напуганы, в голову им приходят странные мысли.
— Я все равно не уеду.
— Да понял я… — отмахнулся Сергей. — Мне бы радоваться, но уж очень беспокойно… Дверь у тебя опять была открыта… — попенял он.
— Ты прав, нет привычки запираться.
— Придется обзавестись. Аня, — помолчав, позвал он.
— Что?
— Не хотел тебе говорить, но… это касается Стаса.
Я как раз включила чайник и теперь стояла, глядя на Сергея, в трех шагах от него. Звягинцев молчал, точно собираясь с силами.
— Я тебя слушаю, — не выдержала я.
— Может, в самом деле, говорить не стоило… но уж если начал… Я не уверен, что Стас умер своей смертью.
