***
Плечи ныли, горели стертые в узлах из проводов запястья, пульсировало болью отбитое бедро. Дядька тоже замолчал, что для него не характерно. Но все это я ощущал лишь в перерывах между забытьём. Проклятый агвилантец, похоже, добавлял в напиток какой-то наркотик, но я не мог не пить. Тройка тюремщиков появлялась лишь тогда, когда жажда становилась непереносимой. И я пил. И вновь проваливался в черноту забвения, не чувствуя боли в истерзанном теле. Забывая про Куб Разума, который медленно, но неотвратимо пил мою силу, слой за слоем съедая то, что когда-то было Артуром Корнеевым…
Снова жесткие руки разжимают мне челюсти, и я жадно глотаю влагу из горлышка фляги. Перед глазами уже даже не блики и силуэты, просто серые пятна. Пойло, наконец, подействовало, шепотки в голове становятся все неразборчивее, превращаясь в невнятное бормотание, боль уходит из затекших мышц. Серые пятна размазываются на фоне всепоглощающей Тьмы, быстро надвигающейся на сознание.
Темнота и пустота, я посередине. Где-то далеко брезжит призрачный свет, и поют голоса:
- Иди к нам, иди! Встань с нами, встань у истоков новой эры!
Какие истоки? Какая новая эра? Где я вообще?!
- Не слушай их! – резкий окрик за спиной.
Я обернулся. Там скрестив на груди руки, стоял дядька, каким я его запомнил.
- Куда намылился, племяш?
- Зовут… - выдал я и вдруг почувствовал, что отдаляюсь, и неведомая сила тянет меня туда, где свет и поют голоса. Влад протянул руку, крепко ухватил меня за предплечье.
- Не отдам! - зло бросает он в пространство. - Держись крепче, Артур! Прорвемся...
***
Из тьмы за спиной раздался полный ненависти и разочарования вой. Капитан усмехнулся: что, съел, скотина? Маг знает свое дело: пока преследователи добрались до трупов, от них осталась лишь горстка пепла.
Дальше был просто бег. Никакого боевого порядка, Филлерс, прямо на бегу проглотив капсулу тоника, вел потрепанный отряд к спасению. Время от времени патрульные стреляли в темноту: не попасть, так хоть припугнуть невидимого врага. Возможно, это даже давало эффект: в ответ прилетать перестало. Через полторы тысячи шагов измотанный капитан тоже почуял близость выхода. Кто там говорил про «второе дыхание»? Чушь. А может просто нервное истощение. Шестеро Патрульных выскочили в очередной поворот, когда Филлерс вдруг упал. Из правой глазницы мага торчал знакомый пруток, а другой его конец выглядывал из затылка. С его смертью погас и шар-осветитель. Последнее, что увидел капитан: вылетевшая из мрака ловчая сеть, укрывшая весь отряд. Расчек отчаянно забился, пытаясь выпутаться. Рядом, ругаясь, возились парни. В голову прилетел тяжелый удар, сознание померкло.
