Прозвучавший свисток, разделивший таймы и некоторые болельщики, направились к выходу, чтобы купить пива, а те, кто был с детьми — воды и мороженого. Над стадионом звучала бравая музыка, которая, видимо по замыслу организаторов, должна была поднять настроение. Те, кто находился на девятом секторе, ощущали напряжение, повисшее в воздухе. И хотя никто из фанатов, не предпринимал никаких действий, даже не кричал, обе стороны понимали, что в любой момент, у кого-то могут сдать нервы и тогда начнется самый настоящий ад. Обе трибуны, ощетинившись, внимательно наблюдали друг за другом, ожидая каких-либо действий.
— Так, — Ван Гог поднял руки и посмотрел на парней, — с места никто не двигается, на провокации не отвечаем. Мы их не замечаем, поняли?
— Понятно. — Нестройный хор голосов, только вызвал улыбку у Ван Гога. Парни рвались в драку и были явно не в духе от того, что приходилось сидеть на месте, да еще и терпеть насмешки.
Как и предполагали, весь перерыв между таймами, фанаты противника, провоцировали их на какие-нибудь действия. Но никто не обращал на них внимания, хотя было видно, что эти насмешки, крепко действовали парням на нервы. «Еще чуть-чуть, — думал Ван Гог, поглядывая на часы, — и кто-нибудь из них, наверняка взорвется. Сейчас ситуацию спасет только начало второго тайма». И через секунду, словно прочитав его мысли, прозвучал свисток на второй тайм.
Второй тайм для команды был еще более жестким испытанием. Психологическое давление, в сочетании с непрерывными атаками, дало свои результаты. Мячи, летели в сторону ворот, каждую минуту. Вратарь, еще каким-то чудом, отражал летящие снаряды, но силы его подходили к концу. Команда в душе молила только об одном: не надо победы, ее все равно не видать, как своих ушей, главное сейчас, не проиграть с позором, а он был близок, как никогда.
Большая часть стадиона замерла, не веря своим глазам и только сектор с фанатами противника ликовал. Сбылись их надежды, их команда наконец-то одержит победу и станет обладателем кубка. До этого момента, оставалось совсем немного, каких-то тридцать пять минут.
Но не только они, смотрели на табло, где отсчитывались минуты. Девятый сектор, также глядел на них, но совсем по другой причине. Пятьдесят восьмая минута, время неуклонно приближалось.
«Скоро все начнется, совсем скоро, — подумал Малыш». Он увидел, как Ван Гог повернулся к одному из фанатов и что-то сказал ему. Тот кивнул головой и присел на корточки. Что он там делал, Малыш не видел.
