У Трента были отец и мать. Впервые я задалась вопросом, почему у Сиджей не было отца. Может, если бы у Глории был спутник жизни, она не была бы все время такой злой.
Но тут я поделать ничего не могла. Оставалось лишь довольствоваться праздничной едой на День благодарения.
И я была очень довольна.
На Рождество Сиджей и Глория поставили дерево в гостиной и украсили его кошачьими игрушками. Я чувствовала запах этого дерева, где бы в доме я ни находилась. А одним вечером пришли люди, которые развесили повсюду фонарики и приготовили еду. Сиджей надела странную одежду, которая при каждом ее движении громко шелестела. Глория вырядилась так же.
— Ну, что думаешь? — спросила Глория, стоя в дверях комнаты Сиджей. Она с шумом покружилась. Как ни удивительно, сегодня запах от Глории был еще сильнее обычного. Мой нос невольно поморщился, когда шквал ароматов ворвался в комнату.
— Очень красиво, — ответила Сиджей.
Глория счастливо рассмеялась.
— Теперь давай посмотрим на тебя.
Сиджей перестала расчесывать волосы и повертелась, потом остановилась и уставилась на Глорию.
— Ну?
— Ну, ничего. Ты что… поправилась? Платье на тебе сидит не так, как в тот день, когда мы его купили.
— Я бросила курить.
— Ну…
— Ну что?
— Не понимаю, неужели так сложно себя контролировать, зная, что у нас будет вечеринка.
— Ты права, я должна была продолжать сосать этот яд, потому что с его помощью вечернее платье сидело бы на мне лучше.
— Я такого не говорила. Господи, зачем я вообще с тобой разговариваю! — Глория разозлилась и ушла.
Потом начали приходить друзья. Приехал и Трент, почему-то без Рокки. Большинство гостей были возраста Глории. Я бродила по дому, чуя в воздухе теплые вкусные ароматы, а спустя какое-то время люди начали давать мне угощения — не за трюки, а просто за то, что я была собакой. По-моему, это самая лучшая разновидность людей.
Одна женщина наклонилась и дала мне кусочек мяса, покрытый расплавленным сыром.
— Ты такая очаровательная собачка, — сказала она мне.
Я сделала то, что мне и полагалось: легла на пол, скрестив передние лапы.
— Как мило! Она делает реверанс! — обрадовалась женщина.
Сиджей вышла из-за дивана посмотреть, что я там сделала.
— О боже, — произнесла она.
Сиджей была встревожена и напугана.
— Шерил, мне надо с вами поговорить. С глазу на глаз. Это очень важно.
Женщина все еще ласкала меня, но я наблюдала за Сиджей, пытаясь понять, что не так.
— Конечно, — ответила женщина.
