— Вы — Клэрити Махони? — обратился один к Сиджей.
— Да.
— Что происходит? — спросила гостей Глория.
— Мы по поводу грабежа со взломом в корпусе искусствоведения в школе.
— Грабежа со взломом? — переспросила Сиджей.
— Ноутбук, немного наличных и серебряная рамка для картины, — пояснил офицер.
Глория ахнула.
— Что? Нет, это не… — начала оправдываться Сиджей. Я почувствовала, как внутри ее растет страх.
— Что ты натворила? — спросила Глория, обращаясь к Сиджей.
— Это не я, это Шейн.
— Вам придется проехать с нами, Клэрити.
— Никуда она не поедет! — заявила Глория.
— Сиджей, меня все зовут Сиджей.
Я подошла и встала с ней рядом.
— Пойдем, — приказал офицер.
— Моя дочь не поедет в полицейской машине! Я сама ее привезу, — возразила Глория.
— Глория, все нормально, — ответила ей Сиджей.
— Нет, не нормально. Они не вправе врываться сюда, как гестапо, — это наш дом.
Мне казалось, что офицеры начинали злиться.
— Ваша дочь должна немедленно проехать с нами в участок.
— Нет! — закричала Глория.
Полицейский достал из-за пояса два металлических кольца на цепочке.
— Сиджей, повернитесь.
Потом все уехали. Сиджей даже не погладила меня на прощание, из-за чего я чувствовала себя плохой собакой. Дом опустел. Тогда я направилась к своей подушке в подвал — очень сильно хотелось свернуться калачиком в безопасном месте.
Услышав звук открывающейся двери, я встала, но наверх не пошла, потому что Глория вернулась одна. Она закрыла дверь в подвал.
Всю ночь я прождала свою девочку… Сиджей так и не пришла. Не пришла она и на следующий день. У меня была резиновая кость, чтобы жевать, но мне по-настоящему хотелось есть — ни ужина, ни завтрака. Воду я смогла найти во дворе, тем более что утром прошел дождь.
В конце концов я не выдержала и начала безудержно лаять от голода и страха. Какой-то одинокий пес издалека ответил мне, я никогда его раньше не слышала. Мы вместе полаяли какое-то время, а потом замолчали. Мне было любопытно, что же это был за пес и не доводилось ли нам играть вместе. Интересно, он сегодня завтракал?
День длится бесконечно долго, когда ты голоден и волнуешься о человеке, за которого несешь ответственность. В конечном счете я вошла в дом через собачью дверь и свернулась в плотный клубок под лестницей. Страх не давал мне погрузиться в глубокий сон.
Где же Сиджей?
