Клэй ни разу в жизни не бывал пьяным и, значит, не знал похмелья, но представлял себе, что, наверное, оно похоже на это его пробуждение.
Его голова лежала рядом, он ее подобрал.
Немного посидев, сполз с матраса и обнаружил подле себя в траве кусок толстой полиэтиленовой пленки. С ломотой в костях трясущимися руками он застелил им свою постель, подоткнув под матрас снизу, затем добрел до разделительной изгороди – непременного белого барьера, ограждающего стадион, один скелет, без штакетин, – и прижался к деревянной балке лицом. Вдохнул пылающие крыши.
Он долго пытался забыть.
Мужик за столом.
Негромкое присутствие братьев за спиной и ощутимое отступничество.
Он сложился из множества моментов – этот его мост, но тем утром в Окружности он в основном вырастал из последнего вечера.
Восемью часами раньше, после того как Убийца вышел за дверь, десять минут прошли в неловком молчании. Чтобы его нарушить, Томми сказал:
– Бог мой, он выглядит как ходячий мертвец.
Томми держал на груди Гектора. Тот мурчал, комок полосок.
– Он заслужил выглядеть куда хуже, – ответил я.
«Костюмчик кошмар» и «Да кому он усрался. Я в паб» сказали один за другим Генри и Рори.
Они стояли как соединение двух веществ, как песок и ржа, смешанные в одно.
Конечно, Клэй, знаменитый тем, что нечасто открывал рот, промолчал. Наверное, уже наговорился за этот вечер. На мгновение он задумался: а почему сейчас? Почему Убийца пришел именно сегодня? А потом вспомнил дату. 17 февраля.
Он сунул ушибленную руку в ведерко со льдом, а второй старался не трогать ссадину на лице, чего очень хотелось. У стола остались он и я, в безмолвном раздоре. Я отлично понимал: беспокоиться стоит лишь об одном из братьев, и это тот, что сидит передо мной.
«Привет, пап», бог ты мой!
Я посмотрел, как кубики льда шуршат вокруг его запястья. Тебе бы ведро с тебя размером, парень.
Я так не сказал, но не сомневался, что Клэй это прочел по глазам, потому что не устоял и поднес к ране под глазом два пальца-курка. Вечно безмолвный паршивец даже слегка кивнул за миг до того, как стопка вымытых тарелок со всего своего неимоверного роста обрушилась в раковину.
Но это не прервало нашего бодания, о нет. Я смотрел как смотрел.
Клэй не оторвал пальцев от ссадины.
Томми спустил Гектора на пол, собрал тарелки, скоро вернулся с голубем (Ти озирался с его плеча) и еще подзастрял на кухне. Потом отправился проведать Ахиллеса и Рози – обоих сослали обратно за дверь, на крыльцо. Томми старательно закрыл за собой дверь.
