– Халле, помогай!
И тут Халльмунд, словно опомнившись, метнулся к Торварду и схватил его за плечи; вслед за ним Кетиль и Гудбранд навалились на своего конунга сзади, схватили за руки. Он бился, пытаясь их сбросить, и трое здоровенных мужчин, не уступающих Торварду ростом и сложением, болтались на нем, как соломенные куклы. Прочие хирдманы вскочили со своих мест, чтобы не попасться под руку (или под ногу) в этой дикой драке конунга с собственными телохранителями. Но больше никто не вмешивался, на всех лицах было растерянное или мрачное выражение. К несчастью, они видели нечто подобное уже не в первый раз.
В Торварде сейчас кипела дикая ярость берсерка, однако в своей дружине он держал подготовленных людей, поэтому вскоре Халльмунд с двумя телохранителями совладали с ним и уложили на пол. Торвард стонал сквозь закушенную губу, и лицо его искажалось, словно от нестерпимой боли, тело выгибалось.
– Куда ты полез, так тебя и разэтак! – орал Ормкель на Сёльви. – Что тебе эта девка, какое твое дело!
– Девка тут ни при чем. – Сёльви, придерживая Торварда за плечи, сдувал светлые волосы со взмокшего лба. – Это же не он все это делает, это она ! Это Эрхина, это проклятье! Я же вам уже объяснял. Кюна Хёрдис перекрыла своими чарами почти все стороны проклятья Эрхины, кроме этой. Эрхина закляла его на то, что он будет вызывать в женщинах ненависть и презрение. И чем больше ему кто-то нравится, тем сильнее его боятся и ненавидят. Но если он будет брать женщин силой, то вызовет к себе еще большую ненависть Великой Богини! А для него это сейчас смерть! Та самая, на которую Эрхина его закляла и которая ему угрожает именно потому, что, когда он с женщиной, он умирать не хочет ! Его будет затягивать все глубже и глубже. Он погибнет, и нас всех погубит, и весь Фьялленланд. Видишь, что с ним творится. Ну, что объяснять? – Сёльви безнадежно покачал головой. – Это очень сложно, вы не поймете.
– Да там тролль ноги поломает, чтоб его! – буркнул Ормкель, который и правда ничего не понимал в хитросплетениях чар и их сложного влияния на судьбу конунга. – Дал бы ты ему эту девку, он бы успокоился! Который месяц в море, я сам бы тоже…
– Да нет же, болван ты, Ормкель! – сорвался Сёльви, не зная, как объяснить такие вещи хирдману, выросшему в дружине, но в делах богов ничего не смыслящему. – Он успокоился бы, только если бы она его хотела! Если бы она хотела, то через нее и Богиня полюбила бы его – ну, хоть капельку! Ему и капельки ее любви сейчас хватит, чтобы еще день прожить как человек, а не как бешеный волк! А не будет девчонки под рукой – он на тебя кинется! Забыл уже, что на Квиттинге было? Хочешь еще?
