— Замаскировался, — констатировал Чукки.
— Нет, — не согласилось с Соратником Пробрюшливое Жорло, — он в ожидании Спаривания. Потому оборудовал для себя Сектор Отдыха. Хулиганов они боятся…Тут так принято, — виновато добавил Пожиратель, пригибаясь от пулеметной очереди, распугавшей Хищных Птичек сидевших на одинокой секвойе. Птички разлетелись по Саду и теперь злобно шипя, поправляли перышки в ожидании клиентов.
Неподалеку стояла табличка-перевертыш: «Возможно падение медведей с высоты». Каких еще медведей? Я протер глаз и перечитал: «Возможно падение предметов с высоты». Уже лучше, но на всякий случай перечитывать в третий раз я не стал. Мало ли чего прочтется. Тем более над нами довольно низко прошел неопознанный летательный аппарат, в кабине которого ясно угадывались могучие бурые фигуры медведей в шлемофонах и с дымящимися сигарами.
Вспомнился классик: «Материализация наших кошмаров — дело рук самих наших кошмаров». Сразу вспомнилось, что классик — это я.
Укрепившись на Валу и установив визор, я увидел, что и впрямь вся территория Сада изрыта траншеями и одиночными окопчиками, в которых сидят по одному, по два, по три, а в одной яме и по четыре влюбленных. Воистину — Городской Парк это место, располагающее к любви и доверию.
Я высказал все это вслух и наткнулся на жесткое: «Нет!», высказанное Чукки Дауном.
— Уютно! Уютно! — заверещал своим тонким пронзительным голоском Дистройер и затопал ногами.
— Предлагаю поснимать, — чувствуя приятное покалывание в конечностях, которое всегда сопровождало Размерзание, предложил я, и все согласились. Старательно избегая долго находиться в секторах обстрела мы сняли пару птичек с памятника Железной Девы, и еще одну пару с Одинокой Секвойи. Увидев в нас Потенциальных Клиентов, Гарпии перестали шипеть и заворковали, их женские лица засветились восторгом, а перья хвостов взъерошились и сияли в лунном свете подобно жемчугу… Так что мы довольно славно передохнули в одном просторном котловане у Северных Ворот.
И тут появились Хулиганы. Они ехали на роскошном хулиганском Бронеходе Из Нержавейки и пели свои похабные, немузыкальные песни. Вдоль правого борта Бронехода красовался многозначительный лозунг «Мочи всех!» Я также заметил четыре крупнокалиберных пулемета, и волочащееся за машиной на веревке тело в обрывках формы Муниципальной Полиции. Мы быстренько закончили свои «птичьи дела», побросали Гарпий на дно котлована и Дистройер с удовольствием втоптал их в глину. Потом откопаем, а так девчонки побудут в относительной безопасности.