Невзирая на протесты пациента, из-под функциональной кровати Вера выудила антикварный эмалированный предмет. Суета сопровождалась звоном, а невнятное бормотание самозваных санитарок закончилось пикировкой.
— Да кто ж так молодецкое хозяйство держит? — бурлящая возмущением Алена переключила внимание на товарку. — Брызгает за край! Детство у некоторых прошло, а ничему полезному так и не научило. И вообще, ты руки мыла? Дай сюда, это тебе не кисточка на уроке рисования, а обычная мужская харизма.
— Поломаете харизму, обеим руки вырву, — слабым голосом пообещал Антон. — Отвяньте уже! Дайте помереть спокойно.
— Хватит орать, человека разбудили, — заметила Вера. — Как дела, Дед?
— Как у негра на плантации: не чувствую демократии в спине, — пробурчал я. — Откуда вы здесь такой толпой?
— Анька вернулась и притащила, — отозвалась Вера. — Кобыла здоровая, ей все нипочем.
Глава вторая, в которой начинай сначала, где голова торчала
Такое легкомысленное отношение к нашей спасительнице заставило меня вступиться:
— Анюта всего лишь высокая девушка, — я обвел помещение глазами, но санитарок более не наблюдалось. — А она где?
— Под дверью ординаторской подслушивает. Так лысый доктор симпозиум проводит, — сообщила Алена, с интересом кося взглядом. — А правда, что вы тоже Антон?
— Не симпозиум, а консилиум. И вообще — не Антон, а Антон Михалыч, — тоном сварливой бабки поправила Вера. — Кстати, фонтан потух. Давай, тащи утку отсюда.
— А почему это я? — синие глаза блеснули яркой фотовспышкой.
— А почему я? — Вера не осталась в долгу, стрельнула в ответ карими очами. Но утку переставила на пол.
— А кто отбил у меня парня? — напирала Алена. Воодушевленная маленькой победой, она принялась поправлять простынку под Антоном. — Так что давай-давай, зарабатывай авторитет.
Вот это Апенка разошлась! Щечки порозовели, глазки сверкают… Много женщин в своей жизни я повидал, но Алена всегда представлялась мне эталоном женской красоты. А сейчас, после перехода из того мира, ясно было видно — стала еще краше, хотя вроде некуда. Господи, да ее на улицу нельзя теперь выпускать! Украдут, как пить дать уведут за одну минуту, чихнуть не успеешь. Как я потом маме в глаза посмотрю?
Антон не реагировал, он страдал молча.
— А ты что будешь делать? — прищурившись, Вера подбоченилась.
— А я здесь посижу, на скамейке запасных, — фыркнула Алена. — Не хочешь помогать, иди к маме.
— Я там уже была! — протестующе махнув рукой, Вера поджала губы.
