Это правда. При Саддаме было другое. Когда свобода рук есть только у карательного аппарата, общество парализуется и поляризуется до крайности – на одном полюсе каратели, на другом жертвы и мученики. Молчащему дрожащему большинству не гарантировано ничего, начиная с права на жизнь. Шахидов при Саддаме не было, жизнь и смерть, ад и рай были монополией государства. Частного терроризма не было. Терроризм был исключительно государственный. По городским улицам можно было гулять. Но курдские селения травили газами.
Счет так счет. Дебет – кредит.
Нынешний Ирак являет собой картину полного разложения. Расползается сама социальная ткань. Правоверные клеймят агрессоров и неверных и… взрывают мечети и убивают собственных сограждан. Сопротивление иностранным агрессорам принимает форму гражданской войны всех против всех: шииты против суннитов, сунниты против шиитов, курды против тех и других. Государство распадается. При Саддаме была стабильность.
Это тоже правда. Власть Саддама и его камарильи была абсолютна как власть палача. Господство суннитского меньшинства над шиитским большинством было непререкаемо. Выстроенный, отмобилизованный под властью вождя Ирак носил форму главной региональной державы. Национальные задачи были под стать: осадить Иран – наглого соперника и конкурента, вернуть в лоно матери Родины историческую провинцию Кувейт. Цена внешних авантюр – сотни тысяч жизней, экономическая блокада, положение мирового изгоя.
Что лучше? Вопрос неправильно сформулирован. Что хуже? Но тут уже неправильно сформулирован будет ответ. Любой ответ. Потому что кто же в здравом уме станет выбирать между режимом дня с человекобомбами на часах и политическим режимом петли на шее? И потому что на самом деле у иракцев никогда не было выбора. Ни диктатуру Саддама, ни «демократическую интервенцию» с целью свержения Саддама они не выбирали. Можно спорить о намерениях («демократизаторов» из Вашингтона, но никак не багдадской диктатуры), однако и то, и другое им было навязано.
Выбор на самом деле есть только у наблюдателей и свидетелей. Умозрительный. Это наш труд – размышлять, примерять на себя те или иные исторические ситуации, строить модели. При этом мы часто впадаем в одну и ту же логическую ошибку. Мы полагаем, что выбор – это всегда между хорошим и плохим. Не промахнись на перекрестке, парень, и все пойдет как по маслу. А если налево пойдешь – коня потеряешь, направо – сложишь буйную головушку? В реальной истории нередко бывает именно так. Людям – не обязательно богатырям, политикам, государствам приходится выбирать между разным плохим, с разными цепочками плохих и очень плохих последствий. Ирак, а ранее Югославия – именно такие развилки.
