Что это, иллюзия? Если да, то это означает, что его сознание позитивно настраивается на нее. Но почему тогда он видит ее в негативе, смотрит на нее с кислым видом?
— Привет! — Она вплотную подошла к нему, подставила щеку для поцелуя.
Но Никита даже не шелохнулся. Да, он плохой парень и не уважает девушек, которые сами навязываются.
Даша не растерялась, обняла парня, приложила щеку к его губам. Отталкивать он ее не стал. Это было бы уже слишком.
— Мне нужна твоя помощь, — сказала она.
Никита иронично повел бровью. Ну да, в прошлый раз она тоже нуждалась в его помощи, и на этой волне вплыла к нему в постель. Сейчас тот же финт. Но тогда было неплохо. Утром он даже не хотел расставаться с ней. Правда, дело скорее было не в Даше, а в том, что ему нужно было ехать на смену, но похмельный организм сопротивлялся насилию над собой.
— Стас в бегах, его ищут, — сказала Даша, оглянулась, взяла Никиту за руку и повела к подъезду.
Нельзя ей оставаться на виду, нужно скрыться от посторонних глаз. Так он должен был ее понять, но почему-то не хотел входить в ее положение.
— Кто ищет? Ряженая полиция?
— Я могла и не говорить. — Даша продолжала тянуть его к подъезду, и он все-таки пошел за ней.
В конце концов, ему в любом случае нужно домой, чтобы помыться, переодеться и отправиться на свободную охоту. А Даше он скажет, что ему нужно к родителям. Не захочет же она знакомиться с его мамой. Или напросится?
— Нет, полиция была настоящей. Почти.
— Почти?..
— Но брали не Стаса.
— Почти не брали или почти не Стаса?
— Был там один в толпе. На нем два убийства, из них три смертельных.
— Смешно. Почти.
— На самом деле это было шоу. Я же говорю, Стасу надо чем-то брать толпу. Работа у него такая. Людям понравилось. Порадуйся за них. — Даша уже не тянула Никиту, просто шла, а он следовал в ее фарватере.
— Значит, Стаса почти ищут?
— Его ищут по-настоящему. Настоящая мафия.
— Мафия? Да, я знаю такую игру.
Они зашли в лифт, створки закрылись, но у Никиты не было никакого желания расчехлять Дашу, как это было в прошлый раз. Спасибо, сыт по горло.
— Это не игра. То есть игра, но живая. Хотя она и делает людей мертвыми.
— И тебя может сделать?
— Нет, меня убивать не станут. Я — наживка, на которую они будут ловить Стаса.
Никита вздохнул и открыл дверь. Не хотел он впускать в дом Дашу, но разве ж ее остановишь? Легче с Федором Емельяненко в октагоне справиться, чем с ней — здесь.
— Ну а потом и убить могут, — сказала она, переступая порог.
