М а р и н а (вынимает пистолет, подаренный ей Иваном). Подлец!
М и ш к а (ловко выхватывает у нее пистолет). Ша, здесь можно нечаянно в человека попасть. (Мартынову.) Старый лопух! (Гришину-Алмазову.) Что же вы молчите? Неаполитанец!
Г р и ш и н - А л м а з о в. Так это правда?
Марина молчит.
М а р т ы н о в. Детка моя, ты немножко продалась большевикам, или точнее…
Марина молчит.
Сволочь! (Бьет ее по лицу.)
Г р и ш и н - А л м а з о в. Адъютант, повесить ее немедленно… Здесь, у входа в «Веселую канарейку»!
Адъютант бросается к Марине. Неожиданно Мишка заслоняет ее.
М и ш к а. Не дам! Пусть сначала скажет, где Котовский. Он мне нужен живой или мертвый!
Г р и ш и н - А л м а з о в (Марине). Вы еще можете себя спасти. Где Котовский? Последний раз спрашиваю, где Котовский?
Входит К о т о в с к и й, одетый в свою боевую форму.
К о т о в с к и й. Я здесь, ваше превосходительство!
Г р и ш и н - А л м а з о в (потрясен). Вы?
М и ш к а, Р ы ж и й и Н о с а т ы й. Боже ж мой? (Ищут где бы спрятаться.)
М а р т ы н о в. Котовский… лично, или точнее…
К о т о в с к и й. Я. Точнее быть не может! (Голосом Разгуляй-Баскакова.) Не желаете ли, генерал, со мной прогуляться… куда? На семнадцатый причал!
Г р и ш и н - А л м а з о в (разъяренно). Что-о? Это были вы? Взять его! (Котовскому.) Наконец вы в моих руках! Вокруг дома — двойное кольцо охраны. Здесь везде мои люди.
К о т о в с к и й. Вы думаете?
По сигналу Котовского официанты, которые весь вечер обслуживали гостей, сбрасывают с себя белые пиджаки и, обнажив оружие, окружают белогвардейцев. Входят И в а н, Т е с л я и д р у г и е.
М и ш к а (вынимает из кармана и прикалывает к своей груди красный бант). Ура! Наши пришли! (Бодро марширует, сопровождаемый своими «адъютантами».) «Смело мы в бой пойдем за власть Советов…» (Увидев гневный взгляд Котовского, опускает голову и переходит на мотив похоронного марша.) Цум-та-ра-ра-ра-ра!
К о т о в с к и й. Взять всех!
Быстрая перемена света. На скале стоят М а р и н а и И в а н. Слышится их песня.
Ты мой рассвет, и нет тебя чудесней
В туманной мгле, над пеною морской.
Тебя мне хочется сравнить сегодня с песней,
Но нет на свете песни ласковой такой!
Обняв Марину, Иван нежно целует ее. В стороне ю н о ш а, наблюдает эту сцену.
Ю н о ш а (Котовскому). Целуются! Люди воюют, а они… позор!
К о т о в с к и й. А зачем воюют? Чтоб жизнь была, чтоб любовь… (Зрителям.) Встаньте, друзья, вспоминая о тех, кто отдал жизнь за ваше счастье!
